Книжки, которые я прочел

Забыл мышь к компьютеру, так что приходится все сейчас вбивать разом за неделю. Писал вроде ничего, но мне нужно это посмотреть рядом с другим да и горы доделать, а то результатов не видно. Читал много. Вот с 25 мая:
1. Нунуев. «Чеченцы». 5/10
2. Казиев. «Повседневная жизнь горцев Северного Кавказа». 6/10
Читаю про Кавказ, потому что про Балканы ничего нет, пытаюсь угадывать, что для горцев может быть общее везде. Горские обычаи нужны, родовой строй и кровная месть.
3. Гай Давенпорт. Подвиги Ната Пинкертона изо дня в день. Листья бронзовые и багряные». 2 рассказа. – 7/10. Легкость, изящество. Скользящий вокруг, ироничный и ласкающий взгляд. Конспективная легкость перечислений, в которых открывается жизнь, как у Борхеса.
4. Дмитрий Быков. Борис Пастернак. ЖЗЛ. 7/10. Ничего, нормальная книжка. Я ждал чего-то более спорного, субъективного, был заранее настроен возражать, а оказалось – нормально. Толковая, добросовестная, ну и пристрастная, конечно, биография с большой симпатией к герою. Хороший русский язык.
5. Варгас. Человек, рисующий синие круги. Детектив. 6/10. Не очень детективный. Комиссар полиции – симпатяга. Еще несколько 50-летних красавиц. У шведов – убийцам по 80 лет, а у французов – фам фаталь на шестом десятке. Французам сейчас нравится притворяться чудаками, это еще с Амели началось. И тут все странные, сумбурные, взбалмошные, - и не вспомнишь, как они раньше гордились своим картезианским ясным умом и здравым смыслом.
6. Арсеньева. Лисички-сестрички. О Лиле Брик и Эльзе Триоле. – 2/10.
От одного названия блевать хочется. Фигня. Но меня эти бабенки интересуют, не люблю их очень, потому и прочел.
7. Гранже. Miserere. Триллер. – 7/10.
Ничего такой. Нацисты неправдоподобные, да наплевать. Главные герои мне нравятся и некий суицидально-мазохистский привкус.
8. Ильясов. Тропа гнева. Исторический роман о том, как скифы от Дария сына Гистаспа отбились. – 7/10.
Романтическая, детская книжка. Нравится он мне. Чувствует слово, понимает, что пишет и видит. Герои не примитивные, везде он наивно и старательно показывает развитие характера, что хорошо. Сюжеты, конечно, по-советски предопределенные, что хорошо, что плохо – известно заранее, но все равно в этом жанре он один из моих любимцев.
9. Гастон Башляр. Психоанализ огня. 8/10.
Наконец-то дочитал. Я это не как философию читаю, а как вдохновляющую прозу. Отлично написано. А на психоанализ и алхимию мне наплевать.
10. Ксенофонт. О коннице. 6/10
Прелесть. Представляю, как македонцы ухахатывались, когда его читали. Афиняне все ж с конями не дружили.
11. Батрахомиомахия (Война мышей и лягушек). Приписывают Гомеру, но что-то я с трудом воспринимаю, что человек может сам на себя такую конкретную пародию навалять. Тем более, что у Гомера в Илиаде тоже юмора полно, умеет над собой посмеяться. – 9/10
Офигенно смешно.
12. Ницше. Дионисовы дифирамбы. – 9/10.
Это стихи. Потом кусками вошло в «Заратустру». Здорово.
13. Мирча Элиаде. Тайные общества. Обряды инициации и посвящения. – 8/10.
Толковая, хорошая, полезная мне книжка (для моей книжки). Да и в жизни я тут решил немножко поэкспериментировать с сознанием, постами, новым рождением и т.д.
14. Майкл Крайтон. Конго. 8/10.
Обожаю такие книжки. Хочу побольше про каннибалов, людей-леопардов и затерянные в джунглях города. Только чтобы хоть немного научно и очень страшно.

И кино одно милое посмотрел. Мульт Гарри Бардина «Гадкий утенок». Офигенно смешно. Над Чайковским там вволю поиздевались. Мне больше всего червяк понравился: он там живет под ногами гусей и кур, которые его сожрать хотят, дразнит их, а время от времени истерично рыдает: «Ну почему, почему они со мной так!» Ухватил его петух, он ему вокруг клюва обмотался, хвостом в глаз, вырвался. Ура! Брат Вася.

@темы: О книгах, О кино

---

Дачный дневник, 30 мая

Вчера просто все небо дождями на землю вылилось. Я подобрал слегка намокшую бабочку Павлиний Глаз. Он был такой измученный, что сам радостно вполз мне на палец и когда в ладонях ехал, даже не пытался крыльями бить. Я пересадил его в беседку – там и сухо, и виноград можно пожрать.

И сейчас прямо буря настоящая. Калину ломает, тую до земли согнуло. Дождь от ветра выгибается, как крыло и от него как будто еще куски отрываются и несутся белой пылью, сорванным платком, поперек дождевых струй.

Целый день так - небо ясное, солнце светит, и вдруг неожиданно прилетает туча, заливает все дождем, устраивает бурю, махновский налет с погромом, а потом быстро сваливает, пока метновку не вызвали. И опять все ясно и светло, только деревья повалены и дома без крыш.

Улитка, которая на фотографии, была огромная. А я был такой голодный, что чуть ее не съел, унёс ее в самый угол сада от искушения. Они вкусные офигенно, я их во Франции лопал.

А вот это моя любимейшая сосна. Чуть не каждый день хожу на нее любоваться и застываю столбом

* * *

По Фрейду: талантливость происходит от сочетания сексуальных отклонений с работоспособностью. Блин, шоб мне по второму пункту быть таким талантливым, как по первому!

Мне нравится, что я сейчас такой сухой, легкий и твердый, как доска. Я могу в ребра себе стучать почти как в дверь. У меня сейчас нормальная стадия отношений с Колей, а не заключительная: потому что они не только боль причиняют, но и радости много. Хорошо. Еще чуть-чуть и это начнет смахивать на вечную любовь. А паразит – бампер или клапан для общественных страстей. Что-то в этом роде.

@темы: Можно сделайт отлишни шушель

---

Философствую помаленьку

На темы Лосева и Шмемана.
Меня не современность интересует, а вечность. Как же жаль, что я в это время родился, я на луну вою от уродства масс-культуры и цивилизации. Все делается, чтобы подсунуть человечеству какую-нибудь дешевку, пошлятину, яркую побрякушку, и миллиарды ахают «Cool!» и вставляют банку из-под кока-колы в ноздры - это сегодня, а завтра это все становится мусором. Оно и сейчас мусор. Пошлость невыносима. Шмеман пишет: «Пошлость – аура дьявола, это противоположно святыне».

Наука льстит себе, думая, что она имеет представление о реальности. Через сто лет будущие ученые дружно поржут над заблуждениями нынешних. А верующий человек живет в реальности, он знает, что бог есть, потому что не раз чувствовал и видел его присутствие в своей жизни. Вера и жизнь в вере – это самая что ни на есть напряженная реальность, грех , покаяние, искупление также же реальны, как дождь и земля под ногами. Это куда реальнее математической или физической формулы. Медицину наукой считают, потому что она типа реально лечит людей. А скольких людей реально спасает вера. Эффективность молитвы побольше, чем у любого лекарства. Она всегда дает облегчение, и действует куда стабильнее и с более предсказуемым эффектом, чем таблетка. Я науку не отрицаю, наоборот, уважаю. Просто теоретическая физика – это такая же игра разума, как философия или поэзия. А то, что ее применяют на практике – так философию или религию применяют еще больше.

Самое важное в мире и открывается во всем и скрывается таинственно. Бог говорит везде и всюду, но нужно учиться слушать.

Евангелие для погибающих, а не для уверенных в своей правоте и праведности. Искать истину. Блаженны алчущие и жаждущие правды, а не успокоенные тем, что нашли ее. Мир огнем горит и здесь уже царство Божие и все одновременно.

Шмеман говорил про последнюю главу Апокалипсиса, почти последние слова. Тут и о свободе воли человека, и о том, как близко Бог всегда:
Неправедный пусть еще делает неправду; нечистый пусть еще сквернится; праведный да творит правду еще, и святый да освящается еще. (Ап. 22.11) И Дух и невеста говорят: прииди! Жаждущий пусть приходит, и желающий пусть берет воду жизни даром. (Ап. 22.17)

Религия есть утверждение себя самого, самого своего существа, а не только его интеллигентных сторон, в вечности. Религии нет без тела, ибо тело есть известное состояние души, как душа есть известное состояние духа; и судьба духа есть судьба души, а судьба души есть судьба тела. (Лосев)

О литературе всякая фигня

Шкловский: «Надо писать так, чтобы было немножко непохоже. Это трудно. А писать совсем непохоже – слишком легко»
Это я цитирую в подтверждение своей давней мысли, что фэнтези – самый ублюдочный жанр. Авторам недостаточно нашего мира и человека и они типа его улучшают и облагораживают. Человеку придают разные бонусы - делают его вечно молодым и прекрасным, бабенки тоже такие, и все не задумываясь созданы для героя, я иначе на хрен они нужны, чужие, старые и страшные? И мир обычно придуман таким, чтобы он выгибался под ножки герою, автор прет носорогом сквозь законы природы и считает, что он придумал все куда лучше Бога. Это несложно, как два пальца об асфальт: платиновые волосы до жопы, красивое и иностранное имя Ариэль, все живут во дворцах, все короли да прынцы, других не надо, ну или маги и волшебники.
Ересь. В результате теряется тайна человеческой судьбы, все подчинено своеволию автора и поэтому во всем присутствует вонь пошлости, как в слэше .
И Гинзбург пишет о «драгоценной несвободе писателя».

«Эротика стала существеннейшим стержнем литературы прежде всего как тема неблагополучная.» (Л.Гинзбург).
Вот-вот! Благополучная эротика в текстах отвратительна, как отрыжка, ковыряние в зубах и пускание газов нажравшегося досыта человека.
«Мечтать всегда было легче, чем мыслить». (Лосев). Мечта как и секс это действия, несовместимые ни с мышлением, ни с творчеством.

@темы: О книгах, Можно сделайт отлишни шушель

---

Дачный дневник, 29 марта

Сны мне снятся убогие, но хоть что-то. Я не хочу этот опыт терять, а то ночь совсем зря проходит.

1. Беженка с жемчугами. Революция (сейчас). Живем с матушкой в крошечном доме у станции, единственная комната и две кровати. Беженка, интеллигентная пожилая дама, просится пожить – пускаем. Она начинает носить чемоданы, вызывающий вид – мол, сами пригласили, имею право. Чемоданов столько, что они занимают абсолютно все пространство, нет места куда ногу поставить, я на свою кровать от двери рыбкой прыгаю через ее чемоданы.

Старушка на постели раскладывает жемчуга. Я уверен, что фальшивые, а она говорит – что это то, что ей удалось спасти от прошлой жизни, память о муже и т.д. Смутное беспокойство – жемчуг катается по полу, как будто специально. Ползаю под кроватями, ушибаясь о чемоданы, собираю. Старушка роняет его снова сквозь пальцы. Чувствую в этом умышленность и какое-то будущее мошенничество – типа, заявит, что мы похитили ее драгоценности. У меня заранее тоска.

Матушка этим всем довольна. Она политик, дает интервью на ступенях вокзала и приглашает корреспондентов и фотографов посмотреть, как мы живем, в отличие от зажравшейся бюрократии.

Через какое-то время. Видимо, я не выдержал и ушел. Живу где-то далеко на заброшеных дачах, на кромке леса и укрываю у себя беглого преступника.

2. Видел веселый взгляд и улыбку Александра. Не помню где и как. Но проснулся радостный и счастливый и сразу этот факт записал.

3. Символическое сожжение пороков. Опять какая-то революция. Требуют от всех, чтобы сожгли все ненужное, старое и отжившее. Акция символическая. Раздали нарочно всем одинаковые железные урны, в одно время на каждом участке нужно начать сожжение «старого мира». Ходят проверяльщики.

- Что жжешь? - Бодрый такой вопрос, на который надо ответить лихо и придурковато.
- Гордость и предубеждение, - отвечаю. Причем, не книжку имею в виду, а качества. Проверяльщик понимает правильно.
- Молодец!

Еще раздавали шляпы и мне по жребию выпал цилиндр. «Судьба знает, что ты контра». Это ничего. Соседу достался костюм пингвина, он в нем дико потел.


Все небо плотно обернуто серой тучей, кроме одного светлого сияющего куска. Калина-бульдонеж, как взбесилась. Дожди дикие. Очень голова кружится и кровь из носу идет. Мало писал, дурью маялся, ни на что не годен.

@темы: Сны

---

Дачный дневник, 27 и 28 мая

27 мая воскресенье. Унюхал сейчас божественный запах. Оказалось, одна плеть каприфоли сохранилась под виноградом, она и пахнет. Если б у какой барышни были такие духи, я бы за ней хвостом ходил.

Очень светлая ночь. Красноватое небо, которое светится, все неизвестно откуда светом пожара. Запах дыма, цветов, отчаянный и далекий гудок паровоза, будто застрял где-то и просит помощи. Белые силуэты деревьев. Страшновато. Темнота укрывает, а при этом тусклом адском свете все, как на ладони. Со всех сторон смотрящие неведомые глаза. Казалось, что подходит кот тереться о ноги – нет, какие-то пушистые соцветия касаются щиколоток, паутина липнет к щекам, пауки путаются в волосах, счастливая семья воробьев дружно гадит на голову. Везде разбросаны возможные орудия убийства – у печки топор и кочерга, у двери фомка, у кровати – монтировка, в сортире - ломик, на окне – тяжеленный молоток, под ступеньками - тесак. Серые жирные ночные бабочки ломятся в окно со стороны ночи, бражник мертвая голова, я его узнал и хрен я его к себе пущу.

Пошел на улицу, что-то на крыльце коснулось затылка. Такой быстрый внутренний диалог:
Я: Это повешенный, пяткой или рукой меня задел.
Я: Ты чего, очумел? Откуда он здесь?
Я: Ну пришел какой-то мужик и повесился.
Даже не обернулся посмотреть – страшно. Оказалось на пути к сортиру в темноте этих повешенных полно развешено, и все касаются меня холодными пятками.

28 мая, понедельник. Ездил деньгу зарабатывать, загоревал от встречи с разными знакомыми. Я хорошо отношусь к людям и стараюсь никого не обижать, но врагов у меня всегда было до хренища. Не знаю, откуда берутся. Сейчас я вообще живу тише воды ниже травы, и тем не менее повсюду враги. От смущения или неловкости я сразу зажигаю звезду во лбу. Типа, мне необязательно умным быть, я типа красавец на посмотреть и полюбоваться, я ваще могу жы-шы через ы писать.

Багрицкий: «Для того чтобы иметь дело с Маяковским, нужно подавать ему пальто; мы никому не хотим подавать пальто; у нас найдутся свои подавальщики...»

Тоже мои заморочки. Я вдруг осознал, что из пары мест меня внезапно и истерично извергли как раз за то, что они мне пальто на руки сбрасывают, а я думаю о вечном и роняю, оно тряпкой на пол. И на хер я им сдался? Их пальто по полу валять? Там не оценил, тут заспорил, здесь свое мнение имел, там за совет мастера не поблагодарил, здесь меня по щечке потрепали покровительственно, а я упустил случай ручку благодарно облобызать. Но это я только с пейсателями всеми наравных, а художникам, музыкантам, ученым и т.д. пальто подаю без проблем, мне не западло.

О, идет огромная черная туча на весь горизонт, впереди белые облака летят, как морская пена, а за ними стеной – она, как цунами. Птицы молчат, зато у меня по Орфею скрипки экстатически поют.

@темы: Жизнь, Я такой нежный, нах мне это показывают?

---

Страшный сон

Ищем в болоте утонувшую женщину и ее сына. Я и сам брожу там по пояс в жиже (я во сне кто-то вроде лесника) и со стороны смотрю, как кино. И вот вижу как девочка, сестра утонувшего, прибежала тайком сюда, на опушку, тоже хочет искать и брата, прячется, чтобы отец домой ее не отправил, и на моих глазах осторожно спускается в болото и мгновенно уходит под воду, как камень.

Потом уже дни прошли, я где-то далеко хожу от болота, в светлом сосновом лесу, лесопилка рядом, под сапогами хвоя, и тут натыкаюсь неожиданно на труп девочки, сильно изуродованный, впечатанный в глину и песок овражка. Уверен, что убили, что маньяк какой-то – но вспоминаю, что она ведь утонула на моих глазах.

Жду милицию, курю, думаю про ее отца, каково ему теперь. Появляется эксперт какой-то и сразу объясняет, что девочку вынесло сюда подземной рекой, оказывается там прямой ход из болота, какой-то водоворот, который затягивает людей под землю, а потом выбрасывает на поверхность за много километров.

Ужас этой реки, где смешанные с грязью несутся тела людей, гейзер, который выбрасывает мертвецов из-под земли.

@темы: Сны

---

Дачный дневник, 26 мая

Дочитываю Быкова про Пастернака. Мне нравится, как он в конце всех на хрен разогнал, чтобы остаться одному со своим романом. Тут я за него, хоть Живагу и не люблю, его дело жизни книжки писать, а не чужие раны врачевать. Кроме того, не очень-то я верю, что человеку можно помочь. Участие удерживает человека в его положении, делают болото, где он тонет, комфортным, а в одиночестве и отчаянии он вынужден вытащить себя сам.

Понравилось, как Дм. Быков написал о Цветаевой, безотносительно к ней, просто характеристика яркая и очень часто встречаются такие, тут в интернете их особенно много, только без цветаевского таланта. Приблизительно пересказываю, как запомнил: бескомпромиссная требовательность к другим при абсолютной снисходительности к себе. Уверенность в своей гениальности и безжалостное вычеркиванье из жизни тех, кто заставляет ее в этом усомниться. Отсюда неразборчивость и симпатии к льстивым ничтожествам. Доходит до смешного: на соседних страницах она беспощадно клеймит ближнего за то, что тут же рядом делает сама, но себя она при этом красноречиво, любовно и нежно оправдывает, прощая себе все, а ближнему ничего.

В куче старых бумаг (я пишу на обратной стороне) нашел куски своей детской приключенческой повести «Гидра в штабе свила гнездо». Гы-ы-ы. Страшный ужас о Гражданской войне и противоборстве двух организаций: Соспарос от бозара (Союз спасения России от большевистской заразы) и Осот по снего-гинеко-революции (Особый отдел по снесению головы гидре недобитой контрреволюции). Кстати, был там, вижу, привкус и БДСМ и слэша, хоть и неявно. Крыша у меня всегда была на отлете, но сейчас я ее контролирую, а тогда на самотек пускал.

@темы: О книгах, Жизнь, Если дело дойдет до виселицы, пусть на ней болтаются все

---

Лосев о лунном свете

Такая маленькая зарисовка, как раз то, что делает Башляр. Интуитивная мифология луны – мимоходом и блестяще.

«Лунный свет в самом существе есть нечто холодное, стальное, металлическое. Он есть нечто электрическое и в то же время как бы нечто механическое, машинное; действительно – как бы просто свет ровно светящего дугового фонаря. Однако эта механика, несомненно, магична.

Лучи, вы чувствуете, льются на вас волнами. Холод и механика оказываются внутренне осмысленными, сознательно направленными на вас. Этот свет действует так, как действуют над нами врачи, желая нас незаметно для нас самих усыпить, как пассы гипнотизера. Лунный свет есть гипноз. Он бьет незаметными волнами в одну точку, в ту самую точку сознания, которая переводит бодрственное состояние в сон.

Вы чувствуете, что в темени у вас начинает делаться что-то неладное. Там темнеет и холоднеет мозг, но не настолько темнеет, чтобы заснуть нам без сновидений, и не настолько холоднеет, чтобы прекратилась жизнь. Вы не засыпаете, нет. Вы переходите именно в гипнотическое состояние. Начинается какая-то холодная и мертвая жизнь, даже воодушевление, но все это окутано туманами принципиального иллюзионизма; это – пафос бескровных и мертвенных галлюцинаций.

Луна – совмещение полного окоченения и смерти с подвижностью, доходящей до исступления, до пляски. Это – такое ничто, которое стало металлом, пустота, льющаяся монотонным и неустанным покоем, галлюцинация, от которой не стынет кровь в жилах, но которая несет вас в голубую пустоту какими-то зигзагами, какими-то спиралями, не вверх и не вниз, а влево и вправо, в какую-то неведомую точку, вовнутрь этой точки, в глубины этой точки. Чувствуется, как мозг начинает расширяться, как образуются в нем черные провалы, как из этих провалов встает что-то черное и светлое, как бы прозрачное, не то скелеты, не то звездные кучи, не то огромные, с светящимися глазами, пауки. Ощущается сначала легкая тошнота, потом томление усиливается. В груди тесно.

Потом как бы все пропадает, и становится скучно. Прохладно, пусто, сонно и – скучно. Но это ненадолго.

Потом уже совершенно явственно начинается пляска скелетов с оскаленными зубами и длинными-предлинными руками. Нет уже никакой луны, никакого луга, нет ни вас, ни ночи. Только слышен стук скелетов друг о друга; и оскаленные рожи вертятся все быстрее и быстрее, и их становится все больше и больше. Они заполняют луг, землю, небо, они заполняют весь мир. То вдруг стук пропадает, и вся вакханалия происходит в абсолютной тишине; только луна, показавшись ненадолго в этой голубой бездне, лукаво кивает и моргает, зовет и хихикает как ни в чем не бывало. То вдруг стук превращается в гром, и тогда кто-то оглушительно хохочет и высовывает красный язык, и вы как бы насильно лезете куда-то кверху и в то же время бьетесь головой о что-то твердое и черное. Холод и смрад, оборотничество и самоистязание, голубое и черное, гипноз и жизнь, вихрь и тишина, – все слилось в одну бесшумную и окостеневшую галлюцинацию. Недаром кто-то сказал, что у бесов семя холодное.»

А.Ф.Лосев

@темы: Цитаты

---

Дачный дневник, 24 и 25 мая.

24 мая. Кажется, крыша у меня едет от одиночества: говорю сам с собой, по дорожкам летаю самолетиком и жужжу. пользуясь тем, что никто не видит. А музыка в ушах окончательно людей делает «не от мира сего».

Вечер такой солнечный, весь сад плещется, как море, в сверканье, дорожки кружевные, солнце сквозь яблони, все в солнечных зайчиках прямо как венецианская лагуна – играет и блестит и плещет.

А тут цветущая калина 3 штуки

25 мая. На яблоне цветов мало, но один передо мной – большой, мягкий, белоснежный в голубизну, - коробочка хлопка.

Одно окно у меня витражик, оттуда вид на чужие дома и чужую сирень и чужие березы. Я бы с удовольствием на них смотрел, но и они ведь смотрят на меня, поэтому я и заклеил окно цветной пленкой. Зато когда солнце светит, на полу цветные ромбы.
Сегодня гулял по дачным аллеям – там же, где в прошлом году выгуливал Татьяну. Какая же тогда была тоска смертная, я не знал, как смыться и кис и разлагался, слушая ее щебетание. А одному так хорошо, так хорошо. Я со всеми собаками поговорил, а еще там селезень в канаве домогался утки – и я ему советы давал.

Сейчас 11 вечера и на березе очень красиво поет и свистит какая-то птица. Она каждый день сюда петь прилетает. Я ей поаплодировал сквозь стекло и покричал браво, только тихонько. Цель-то поощрить, чтоб спела еще, а не чтоб обделалась и унеслась на край земли.

А соловья я слушал вчера. Прямо под деревом стоял. Казалось, что он гонит волны голоса со всех сторон, что-то влажное, стереофоническое, словно подводная акустика, не поймешь, откуда идет звук и волны плещут.

@темы: Жизнь, Все было прекрасно и ничуть не больно

---

Лосев о позитивизме и материализме

На самом деле, я живу книжками и размышлениями и еще тем, что пишу, все остальное - совсем немного времени занимает. Так что вот основное.

Лосев атакует механику Ньютона и гипотезу о вращении земли. У него вообще книжка нарочно злая и вызывающая.

"Не только гимназисты, но и все почтенные ученые не замечают, что мир их физики и астрономии есть довольно-таки скучное, порою отвратительное, порою же просто безумное марево, та самая дыра, которую ведь тоже можно любить и почитать.

А я, по грехам своим, никак не могу взять в толк: как это земля может двигаться? Учебники читал, когда-то хотел сам быть астрономом, даже женился на астрономке. Но вот до сих пор никак не могу себя убедить, что земля движется и что неба никакого нет. Какие-то там маятники да отклонения чего-то куда-то, какие-то параллаксы… Неубедительно. Просто жидковато как-то. Тут вопрос о целой земле идет, а вы какие-то маятники качаете. А главное, все это как-то неуютно, все это какое-то неродное, злое, жестокое. То я был на земле, под родным небом, слушал о вселенной, «яже не подвижется»… А то вдруг ничего нет, ни земли, ни неба, ни «яже не подвижется». Куда-то выгнали в шею, в какую-то пустоту, да еще и матерщину вслед пустили. «Вот-де твоя родина, – наплевать и размазать!» Читая учебник астрономии, чувствую, что кто-то палкой выгоняет меня из собственного дома и еще готов плюнуть в физиономию. А за что?

Не менее того мифологична и наука, не только «первобытная», но и всякая. Механика Ньютона построена на гипотезе однородного и бесконечного пространства. Мир не имеет границ, т. е. не имеет формы. Для меня это значит, что он – бесформен. Мир – абсолютно однородное пространство. Для меня это значит, что он – абсолютно плоскостен, невыразителен, нерельефен. Неимоверной скукой веет от такого мира. Прибавьте к этому абсолютную темноту и нечеловеческий холод междупланетных пространств. Что это как не черная дыра, даже не могила и даже не баня с пауками, потому что и то и другое все-таки интереснее и теплее и все-таки говорит о чем-то человеческом. Ясно, что это не вывод науки, а мифология, которую наука взяла как вероучение и догмат.

Механика Ньютона основана на мифологии нигилизма. Этому вполне соответствует специфически новоевропейское учение о бесконечном прогрессе общества и культуры. Исповедовали часто в Европе так, что одна эпоха имеет смысл не сама по себе, но лишь как подготовка и удобрение для другой эпохи, что эта другая эпоха не имеет смысла сама по себе, но она тоже – навоз и почва для третьей эпохи и т. д. В результате получается, что никакая эпоха не имеет никакого самостоятельного смысла и что смысл данной эпохи, а равно и всех возможных эпох, отодвигается все дальше и дальше, в бесконечные времена. Ясно, что подобный вздор нужно назвать мифологией социального нигилизма, каким

Позитивизм есть попросту пошлейший нигилизм и религия дыромоляйства. Говорили: идите к нам, у нас – полный реализм, живая жизнь; вместо ваших фантазий и мечтаний откроем живые глаза и будем телесно ощущать все окружающее, весь подлинный реальный мир. И что же? Вот мы пришли, бросили «фантазии» и «мечтания», открыли глаза. Оказывается – полный обман и подлог. Оказывается: на горизонт не смотри, это – наша фантазия; на небо не смотри – никакого неба нет; границы мира не ищи – никакой границы тоже нет; глазам не верь, ушам не верь, осязанию не верь… Батюшки мои, да куда же это мы попали? Какая нелегкая занесла нас в этот бедлам, где чудятся только одни пустые дыры и мертвые точки? Нет, дяденька, не обманешь. Ты, дяденька, хотел с меня шкуру спустить, а не реалистом меня сделать. Ты, дяденька, вор и разбойник.

В особенности отвратителен, и сам по себе и как обезьяна христианства, тот популярный, очень распространенный в бездарной толпе физиков, химиков, всяких естественников и медиков «научный» материализм. Это философия мелких, серых, черствых, скупых, бездарных душонок, всего этого тошнотворного марева мелких и холодных эгоистов. Научный позитивизм и эмпиризм, как и все это глупое превознесение науки в качестве абсолютно свободного и ни от чего не зависящего знания, есть не что иное, как последнее мещанское растление и обалдение духа. Это паршивый мелкий скряга хочет покорить мир своему ничтожному собственническому капризу. Для этого он и мыслит себе мир как некую бездушную, механически движущуюся скотину (иной мир он и не посмел бы себе присваивать); и для этого он и мыслит себя как хорошего банкира, который путем одних математических вычислений овладевает живыми людьми и живым. Впрочем, предоставлю слово лицу, которое тоже очень хорошо пережило это мещанское, мещански-научное «все кругом»:

"Страшное, грубое, липкое, грязное, Жестко-тупое, всегда безобразное, Медленно-рвущее, мелко-нечестное, Скользкое, стыдное, низкое, тесное, Явно-довольное, тайно-блудливое. Плоско-смешное и тошно-трусливое, Вязко, болотно и тинно застойное, Жизни и смерти равно недостойное, Рабское, хамское, гнойное, черное, Изредка серое, в сером упорное, Вечно лежачее, дьявольски-косное, Глупое, сохлое, сонное, злостное, Трупно-холодное, жалко-ничтожное, Непереносное, ложное, ложное.

Но жалоб не надо; что радости в плаче? Мы знаем, мы знаем: все будет иначе." (З.Гиппиус)

Это – лик всякого позитивизма, какими бы научными, логическими, феноменологическими и философскими доводами он ни пользовался.

Наука может критиковать религию только в той крошечной части, где, как кажется науке, они совпадают. Наука считает, что этим содержание религии и исчерпывается. Ведь дико и глупо было бы критиковать сонаты Бетховена за их «ненаучность».

Лосев А.Ф.

@темы: О книгах, Жизнь

---

Я приехал опять, на пару дней.

Вчера заглядывал, но одним глазом, времени не было, я с друзьями водку пил, это ужас какой-то. Девочек двух красивых встретил и познакомился, одна похожа на очень красивую индейскую скво, а вторая на помесь японки и француженки, интеллектуальная европейская красотка. Вот не знаю даже, на кого я запал. Но это неважно, потому что я и телефоны их потерял.

Я сегодня собираюсь много работать. Возникло желание умственного и физического переутомления. Посмотрим, что получится.

@темы: Жизнь

---

Дачный дневник, 20, 21 и 22 мая

20 мая. Опять гулял, к церкви нашей ходил. Маленький купол и большой крест как жар горят на фоне огромных темных тополей. И свет косой, низкий, прямо в крест золотой. Дух захватывает.

21 мая. Сегодня было жаркое утро. Нарвал себе ландышей. Мне кажется, что когда я их рву, они начинают пахнуть по-другому, резко, какбудто испугать хотят, оттолкнуть. Защитный запах. А потом смиряются и начинают пахнуть, как прежде. Типа, все равно умрем, так давай хором последнюю лебединую песню.

Дрозд сидит на верхушке яблони и выеживается – вместо пения издает разные скрипы. У меня вдруг острая зависть – хочу как он жить на дереве, не столько летать хочется, сколько по веткам ходить. По-моему, дерево – это идеальный дом, только я для него слишком большой или мне секвойя нужна.

Я не пьяный. У меня просто несколько дней подряд крыша набекрень.

22 мая. Заболел я чуток. Обидно, досадно, морда опухшая, такую людям лучше не показывать.

Крыша едет, а мне и останавливать еще не хочется. Главное, что везде чувствую свою собачку и что котик вернулся. На втором этаже я жил, когда они оба живы были, и как поселился там - пошли фантомы и воспоминания. Все вспоминаю, как котю укладывал его с собой, животом вверх и обтачивал ему ногти Ольгиной пилкой, а он только пальцы топырил и урчал громко-громко мне в подмышку. И как Гугочка влезала по крутой лестнице, и как они оба сопели в щели в двери, когда я их закрывал наверху. Я поднимаюсь, а в щелках два носа торчат и нюхают.

@темы: Жизнь, Все было прекрасно и ничуть не больно

---

Дачный дневник, 18 и 19 мая

18 мая. Пушкинское «О если правда, что в ночи» прослушал, как если бы это Александр о мертвом Гефестионе так думал, и прям всю душу себе вымотал, а еще Лемешев поет. Кастальские игры, взаимосвязь культур, всё для всех, символы человеческих судеб. Стихотворение только с виду простенькое, у Пушкина примитивного и глуповатого нет ничего. Обнаженность тоски, раненый и изнемогающий эрос, множество вариантов встретиться с покойником, и вместо них – голая, тупая, невыносимая жажда, увидеть его хоть каким.

Эта майская береза под моим окном на фоне заката кажется ошеломляюще золотой, как будто октябрь на дворе. Вообще в который раз за весну вижу березу ливнем золотых нитей, новогоднего елочного дождика, канители. Откуда-то берется в ней этот цвет и блеск.

19 мая. Читаю много, а вот писать по тысяче слов пока не выходит. Перевожу сюда старый компьютер по частям, вот соберу целиком, буду по вечерам немножко «Горы» править и чего-нибудь выложу.

Я сейчас часто бываю счастлив, несмотря на видимую депресушность. И вспышки внезапные, и даже некоторое длящееся состояние. Это все интеллектуальные и эстетические радости. Сложное состояние «духовной жажды», и всего, что с этим связано – некий усмиренный экстаз. Да и во всем остальном – когда отрывает от земли, преображенный мир – вернее, минуты, когда удается увидеть его истинный лик ненадолго, свет, божественный свет в людях. Типа, читаю Лосева – вот каким человек может быть, восторг человеческой мысли… И кто мне мешает оставаться в этих областях навсегда? Религиозное – самое сложное, но и самое возвышающее состояние.

Чудесный денек сегодня – парит, тепло, влажно, все запотело, как зеркало в ванной, дождик теплый, как слезы, и все сквозь дымку, так, наверно, русалки и банники мир видят – сквозь испарения. От этого зыбкость и голова кругом и запах внезапно зацветших ландышей сбивает с ног. А у нас их – китайская армия, заполонили все.

Ходил гулять под дождем, хотя обычно я человек дождя наоборот, как выхожу – дождь прекращается, как в дом зайду – за спиной ливень. Болела слегка и сильно кружилась голова, я нарочно заблудился (у нас несколько десятков тысяч жителей на даче), нарочно пошел в незнакомые места, как в лабиринт, по аллее мокрых берез, к водокачке (надпись на самом верху: «Крашу башни»). Дежа вю на каждом углу: то поломанная сирень над крошечным замусоренным прудком, то черные собаки бежали по обе стороны от меня, как конвой, и усиленно отворачивались, чтобы не встречаться взглядом, демонстративно и шумно нюхали всякую дрянь – типа, совпадение маршрутов чистая случайность и ничуть я их не интересую. Дождь теплый, как слезы или слюни, почти не чувствуется из-за этого и еще потому, что и воздух так влагой насыщен, что почти не воздух, а вода. Аквариум с подогревом, вот что.

Вышел цыган с бутылкой пива. Старый, с сивой короткой кудрявой бородой, темно-коричневым индусским лицом. У меня к этому моменту крыша так далеко отлетела, что когда он ко мне сунулся и что-то сказал (я не слышал, что, потому что музыка в наушниках), я от него шарахнулся «Отачь мандэр, рома, джя адатхыр». Был уверен, что он сейчас вцепится мне в руку и расскажет всякие ужасы о судьбе, типа «не ходи туда, там смерть твоя». Сердце заныло, как будто он это пророчество уже произнес, и никуда не денешься. Цыган какое-то время вприпрыжку бежал следом и что-то бормотал, но я делал вид, что его нет вообще, и ничего не слышал сквозь Смольянинову. Оборачиваться было страшно. На каком-то этапе он исчез. Атмосфера совершенно сновидческая.

Я целый день не понимал, на каком я свете, крыша едет капитально. Может, это и не туман был, может, где-нибудь неподалеку конфискованную коноплю жгли в апокалиптических масштабах?

@темы: Жизнь, Все было прекрасно и ничуть не больно

---

Мне столько всего надо в комп забить. Завтра еще монитор на дачу поволоку. Надеюсь, не грохну его дорогой, а то чего-то у меня температура и руки-ноги трясутся. Зато тогда буду дальше "Горы" править вечерами, и сюда, может, чего скину.

Я пока ухожу по делам, но вечером еще приду.

---

Картинка под названием "Шрамы"

Фото Alexey Bakhtiozin

@темы: Картинки

---

Умильные картинки

Мне тут для книжки понадобилось на горных львов посмотреть, пока искал, натолкнулся на некоторые умильности

Вот

маленькая сердитая пума

и

симпатичный львиный раздолбай

@темы: Картинки

---

Сны за неделю

1. Кошмар в средневековом замке. Дворец-башня, бесснежная зима, внизу топят огромные камины, олени и кабаны на вертелах. Ночью просыпаюсь и начинаю принюхиваться – угар. Бужу девушку, которая рядом спит, бежим наверх по лестнице, взявшись за руки. Кругом мертвые, помочь никому нельзя, потому что стоит наклониться – и сразу отрава действует, сладкая гниль, вкус смерти, как вкус поганок, сразу тошнит и губы немеют. А этот угар в виде белого сценического тумана почти по колено, перекатывается волнами через тела. Добежали наверх – и дальше некуда, открытая площадка, очень четко осенний пейзаж – пустые поля, черная земля, птицы тянутся через небо на юг, а из щелей пола уже струйками этот дым. Мы с девушкой взялись за руки прыгать вниз, как будто этот туман не только убивает, но еще и с душой что-то делает. Несмотря на сюжет, сон не очень мрачный, скорее, как голливудское кино, и девушка такая стандартная.

2. Сон про синтез и анализ. И не в первый раз. Прерванный разговор на эту тему продолжается.

3. Штурм "соловьиного сада". Как вскрывал автогеном железную дверь в белой каменной стене. За ней – сад, гроздья сирени поверх стены торчат. Кругом жара, а еще огонь, горячий черный металл, искры летят. Но я все равно ломлюсь сквозь железо в "соловьиный сад", как немцы к Москве.

4. Церковный собор в торговом центре. Какой-то торгово-развлекательный центр, и в нем, похоже, церковный собор проходит или земский. Множество священников, стайки монахинь, в кафе и ресторанах они толпой, в кинозалах – тоже их заседания. А у меня тоже где-то здесь презентация книжки, Коля как менеджер и собирается кино ставить, а еще я хочу мокасины купить, и мы ходим по магазинам среди священников, Коле ничего не нравится, привередливый, как в жизни.
На время невольно погрузились в особый церковный мир – в ресторанах над едой читают молитвы, дружно крестятся, целуются при встрече, в подземных переходах – развевающиеся рясы, молоденькие монахи вприпрыжку скачут по эскалаторам, специфические шуточки про камилавки, ладан с Афона, один священник почему-то острит на темы Керенского.

5. Гражданская война, и путаница с черными знаменами. Сон о том, как я хочу присоединиться к Марковскому полку во время Гражданской войны. Лезу от реки вверх по крутому склону, цепляясь за траву. Раннее летнее утро. От реки пар, очень зеленая, изумрудная трава, как на английском газоне. Уже тепло. Навстречу баба с ведрами. Тропинки – я лез по вертикали вверх, а баба шла по длинным горизонтальным чуть скошенным тропкам, так мы и пересеклись.
Расспрашиваю бабу, но она ничего толком сказать не может: красные-белые-зеленые, у них на лбу не написано. Спрашиваю про черный полковой марковский значок, может, его видела? Тетка говорит: есть, черный и череп на нем с костями. «А «чаю воскресения мертвых» написано?» - если есть такая надпись, значит, казаки-баклановцы, если нет – махновцы, и мне полный кирдык. Баба читать не умеет. Тупик.
Я стал понимать, что в каком-то не том времени нахожусь, автобус поверху проехал, остановился неподалеку, вывалил людей с удочками и пивом. Баба с коромыслом видоизменилась, на ногах вьетнамки, зеленый лак на ногтях.

6. Философский про Бахтина и заборы. Встречаюсь с каким-то философом (условно – Бахтин) в странном месте – в узких проходах между высоченными заборами, целый лабиринт, встретились на перекрестке. Опираюсь на забор, ладонь в занозах. Бахтин брезгливо тычет зонтиком в землю. Там мусору накидано, грязища, дерьмо. Он предлагает стать его последователем. «А то видите, куда вас жизнь загнала… - Показывает вокруг. – В щель забились. Люди здесь нужду справляют, а вы о философии говорите.» Поддакиваю уныло: «И наркоманы ширнуться залезают». Он смотрит удивленно, похоже, мы с ним из разных времен. Это где-то 20-е годы 20 века, наверно.
Сон был вроде платоновского диалога, набит философскими рассуждениями. Я проснулся, и, когда пытался ухватить сон, вспомнил только рассужденье о неизменности. Что в ребенке заложена вся его судьба и даже смерть, как в желуде дуб. Я в реале что-то такое читал, у Лосева, наверно, о времени и вечности.

Учусь сны по-новой запоминать. Самая фигня остается в памяти: только крошечные отрывки, одна-две картинки и пара фраз. Радует, что много про церковь и философию, я и в реале про это много думаю. Похоже, что у меня мозг включается и начинает философствовать раньше, чем я успеваю окончательно проснуться, и я его работу воспринимаю как часть сна. А это скорее уже додумыванье и осмысливанье.

В тетрадке, где я среди ночи сны записываю у меня еще вот такая фигня записана: «Противоречивость и амбивалентность – основа жизни. Русской жизни особенно, а уж моей-то – несомненно. Только противоречивость и достоверна, а цельность и последовательность – это все умозрительные конструкции, далекие от жизни. Стройные схемы в жизни не работают, а работает хаос.» Но это уже 100% никакой не сон. Чего-то так среди ночи думал и записывал, а потом заспал.

@темы: И на луну не голоси, Сны

---

Дачный дневник, 17 мая, четверг

Быков о Пастернаке – нехорошая изворотливость, так изощренно выворачивает любое его слово и действие ему на прославление, подбирает такие иезуитские объяснения и оправдания всех его действий, что только диву даешься. Быков в этом деле мастер, но цели не достигает. Ему ведь не в суде присяжных заболтать надо, а убедительный образ создать. Но ни в чем он меня не убедил. Чуешь сразу, что жулик и надурить хочет: во, блин, и чего это он так суетится? честному человеку такие извороты ни к чему, небось с Пастернаком дело не чисто. С софистами всегда так. Презрение к народу, которому можно в башку вбить все, что угодно, показать черное белым, не срабатывает. Народ чует интуитивно, что его путают и обманывают, а оттого, что противопоставить ничего такому изощренному словоблудству не может, только злится и упрямится.

Из окна вагона: близкое несется вскачь, а далекое движется медленно и плавно. Вся в ухабах и ямах и подскоках тропинка вдоль рельс и торжественно разворачивающийся пейзаж на горизонте.

Теперь на яблоне воробей орет, тоже бабу хочет. А дрозд (или скворец) уже нашел, наверно, подобрал корку хлеба и к невесте почесал: типа, букет, шампанское, шоколад.

Сейчас три часа дня, но какой-то вдруг золотой вечерний свет все залил, сильный теплый ветер, прямо мне в ухо кулаком. Наломал себе белой сирени, самой душистой, а то она наверху растет для бога и для ангелов, а мне грешному и не дотянуться, не налюбоваться и не нанюхаться. А теперь я ее рядышком поставил и то и дело макаю нос прямо в середину сиреневого запаха, блаженствую. Я Олечке все пишу, как здесь все цветет, заманиваю, но что-то она все не едет и даже пока не обещает.

Плохо, что ко мне рвется шершень размером с воробья, лезет в окно по-наглому: «вы не ждали, а мы приперлись». Я помню, деду один такой в кепку залетел и чпокнул его в затылок. Деда говорит: как лошадь копытом, с ног сшибло, памяти лишился, еле очухался.

Быков о Пастернаке: «гениально» уже не о стихах, а о его скользкости, верткости, уклончивости – так невнятен и двусмысленен, что его людоеды никак не ухватят. Гений! Да ну, не люблю я этих гениев выживания, для меня это не похвала. Людей не за живучесть ценят. И вообще, Пастернак мне чужой – и такой тип жизнелюбия, и эроса, и отношения к женщинам, миру вообще и советской власти в частности. Близко христианство, нравятся пейзажи (в Живаге гениальные, из-за них перечитываю). К стихам я холоден, музыки в нем не чувствую, скучно и коряво, и ничего не близко, про любовь ничего (вернее, много, но не про такую, как мне надо). Другой язык, чужой, иностранный.

Про "Живагу" я все время думал, что его разумный осьминог с Альфы Центавра писал, такое там всё, на мой взгляд, извращенное, непонятное и вывернутое - оценки, причинно-следственные связи, понятия о добре и зле, какие-то философские выводы - все мне кажется диким и нечеловеческим. А в кино Арабов это все убрал, и кино мне нравится.

@темы: О книгах, Жизнь

---

Что читаю на даче

Хорошо, что читаю много. Плохо, что вижу, насколько зимой интернет ничего делать не дает. Вот, что прочел с 11 мая на даче:

1. Чехов. Записные книжки. ПСС т. 17. - Больше всего люблю дневники и записные книжки читать. Я ждал, что у него больше, но он наверно очень трудолюбивый, все в рассказы вставлял, просто так мало что оставалось. - 8/10

2. Буровский. Бремя белых. Необыкновенный расизм. – Живенько так, но фигня. Тема интересная и много интересных фактов. Все это было бы хорошо, если б автор не завирался на каждом шагу. Он все путает, забывает, врет напрямую. Пушкин у него «Блажен, кто посетил сей мир» написал. И все остальное также? - 3/10

3. Жуховицкий. Как стать писателем за 10 часов. - Статья ни о чем. - 3/10

4. Горбунов. Сцены из народного быта. - Это друг Островского (драматурга), первая редакция «Москвитянина» и все такое. Раньше считался офигенно смешным, сейчас мне как-то особо не смеялось, но язык великолепный. - 7/10

5. Глен Кук. Тени сгущаются. Черный отряд – 2. - Нормально, интересно, мне не хватает чернухи, хотя оно как бы заявлено изначально, и постоянно говорится, какие они подонки и отребье и как ужасен мир, но это все фэнтези, герои сентиментальны и мучаются вопросами морали. В общем, мне не хватает реализма, психологии и художественной выразительности. Фэнтези все-таки ущербный жанр. - 6/10.

6. Лосев. Диалектика мифа. – Офигенная книжка, только совсем не то, что я ждал. Я думал, что это об античности, но на самом деле она написана где-то в 1927-29 гг, как ответ на наезды совдеповских марксистов на церковь. Книжка злая, умная, антисоветская, антиматериалистическая, вызывающая, блестящая, издевательская, бесстрашная. Сразу после ее выхода его и посадили. Я так понимаю, что он понимал, чем кончится, но писал вопреки всему. - 9/10

7. Аристофан. Лягушки. Облака. Мир. Всадники. Лисистрата. - Очень люблю его. Я раньше больше трагиков читал, но теперь на комедии перескочил, Герода там, Менандра, все такое. Нигде больше так не чувствуется то время. Живая жизнь, уличная речь, я в восторге. Время порой просто захлестывает, крыша слетает. – 9/10.

8. Давенпорт. Пиррон из Элиды. - Маленький рассказ. Дурацкий перевод, переводчик даже не пытался понять, кто все эти люди, бабы или мужики, не понимал смысла предложений, тяп-ляп, сами разбирайтесь. Это по сути пересказанный Диоген Лаэртский, к части о Пирроне прилеплено еще кой чего от других, куча анахронизмов, автор тоже путал, а переводчик усугублял. В начале сильно под Борхеса, но как раз то стилизовано, что мне у Борхеса нравится. И чем-то меня зацепило. Во-первых, Пиррона люблю, через него чувствую Александра, его время. Во-вторых, две последние страницы прелестные – путаница, многоголосье, жизнь. Надо что-нибудь еще его почитать. – 7/10

9. Роберт Маккамон. Голос ночной птицы. Мэтью Корбет – 1. - Понравилось. Я Маккамона с детства люблю - Кусака, Они жаждут, Участь Эшеров, про индейского мальчишку и про волка-оборотня (незаконный сын Распутина, русский герой на службе Интелиджен Сервис). Он простенький, но у него милые герои, в отличие от Кинга и тех, кто вроде бы считается получше, он хорошо к людям относится, добрый. И сюжеты были прекрасные, книжки захватывающие, и концы мне нравились. Потом у него случился кризис и несколько книжек так себе, но эта – опять интересно. То ли он подучился слегка, то ли образованного негра себе нашел. Это вроде исторического мистического детектива, время – 1699, Америка тех времен, и основной упор как раз на воссоздание примет времени – как сложно и порой смертельно опасно пройти от одной деревни до другой, как страшна болезнь и мучительно лечение, что камзол носили всю жизнь и передавали внукам, как трудно писать пером, вонь, грязь, крысы, все такое. Все это нарочито, но интересно. К сожалению, в живости изложения он потерял, но все равно милая книжка получилась. Дальше буду читать. 7/10.

10. Джеффри Триз. Фиалковый венец. - Милая детская книжка про Афины, Сократа и заговор спартиатов, несовременная, по впечатлению – начало 20 века, целомудренно, без затей, подмененные детишки, но толково, без исторических ляпов - похуже Воронковой, но все равно приятно. Кажется, мне Санга о ней сказала, спасибо большое. - 5/10.

11. Цветков. Ценарт. Рассказ. Нормально, но мне как бы ни к чему не пришлось. – 5/10.

12. Бора Чосич. Роль моей семьи в мировой революции. Здорово, смешно, ярко, Балканы. Сразу Кустурица на ум приходит. Вот в таком стиле. Хорошая книжка. - 8/10

Два кусочка про войну, я в электричке над ними ухохотался:

"Потом пришел Никола, наш родственник, сапожник и пролетарский боец. Никола сказал: «Мастерскую оставляю другим, я взял кусок мыла, хлеб и книгу „Что должен знать мужчина", и вот ухожу!» Мама спросила: «Ты хоть знаешь, на что идешь?» Никола помолчал и сказал: «Знаю!» Я сказал: «Партизанская борьба!» Мама запричитала: «Не дай Бог, кто тебя услышит!» Никола, полностью экипированный, сказал: «Тетя, я не хоровод иду водить, а в тяжкий бой, из которого нет возврата!» Мама плакала. Отец сказал: «Алон занфан!» Дедушка спросил: «Девка-то есть?» Дядя сказал: «Береги корешок!» Никола сказал на прощанье по-русски: «Здравствуйте!»

"Два бойца Двадцать первой сербской освободительной бригады, вспотевшие, влетели и спросили: «Кто здесь бывший офицер?» Свояк принялся плакать. Они сказали: «Да нет, не расстреливать, нам офицер нужен!» Тетки напялили на него шинель из сундука, на скорую руку приметали звезду, свояк сказал: «Вот потому и плачу!» И еще: «Мамочка моя!» И еще: «Не видать мне вас больше никогда!» Отец сказал: «Засранец!»

@темы: О книгах

---

Дачный дневник, 16 мая, среда

Чехов: «Старайтесь быть холоднее – это дает чужому горю как бы фон, на котором оно вырисуется рельефнее. А то у Вас и герои плачут, и Вы вздыхаете. Да, будьте холодны». (Совет Авиловой про то, как книжки писать, толково.)

Сирень хожу нюхать, она наверху распустилась, а внизу нет, я нагибаю и нюхаю.

На яблоне за окном шум и вопли. Я выглянул – и обалдел. Сорока и ворона дерутся, сорока на моих глазах ворону с ветки сшибла, та – здоровущая, толстая – брякнулась на дорожку, проломив ветви, крылья раскинула, вроде пытается отдышаться, а сорока на нее кидается с воплем сверху. Обе через забор перевалились и где-то по соседям с криками понеслись.

А в Москве видел, как две вороны тушку голубя расклевывают – аккуратная глубокая дыра в груди, там, где сердце. Неохотно с криками взлетают, чтоб дать мне дорогу, роняя кровавые шматки с клювов.

Ночью первый раз за лето слушал соловья. Эротические всхлипы. Или это у меня гормон взыграл? Арктур на еще светлом небе, над березой.

@темы: Жизнь