Ольга и Сергун уехали в Турцию, по моему маршруту, потом еще в море поплавают, в общем, на месяц где-то. Мне тоже хочется как-нибудь еще раз съездить. От Константинополя я в полном восторге. Там все чудесно, и Айя-София, и этот чудесный античный музей, где саркофаг и Сашка нечеловеческой красоты, и парк, который прямо до Босфора, и Золотой рог, от их подземного водохранилища я обалдел (сразу узнал его в Мории во «Властелине колец» - явно режиссер что-то такое стамбульское видел) и турки все очень милые, как родные. И Босфор с Дарданеллами – прав был Милюков! Такая красота непременно наша должна быть, и думаю, что когда-нибудь будет, только, эх, не дожить! Вот на Трою я как-то слабо среагировал, зато Геллеспонт – блин, в жизни не думал, что он такой узенький. С троянского берега свободно читается какая-то турецкая «Слава КПСС» на другом берегу. И вообще – Чаннакале чудный городишко. В Пергаме у меня какой-то эйфорический взрыв был, крышу просто снесло, я там остаться навсегда хотел. Кедр Ливанский, эта высота головокружительная, храм просто в небе висит, и такой дико крутой театр (в смысле крутизны склона) – прямо для альпинистов, нормальные люди малость стремаются, и какие-то голубые подорожники величиной с лопух и толщиной с подошву и репейники тоже голубые величиной с кулак. Офигенно. Ну и Эфес, конечно, и подземный город (хеттов, что ли), и Каппадокия с полоумными петухами, муэдзинами и воздушными шарами и сумасшедшими горами и монастырями. В Иерополисе театр лучше всего сохранившийся, со сценой, стоит в чистом поле, никого нет, кроме пастухов и пастушек, которые туда писать заходят. Очень много всего.
А как они уехали - тут же Коля окончательно вселился. Вообще, он за это лето с Олечкой совершенно примирился, они друг другу понравились, ругаются и спорят с большим удовольствием, и Ольга теперь совершенно не против, чтобы мы общались, говорит: «В случае чего, он за тобой присмотрит». И Сергун тоже. В первый раз, когда я решил их познакомить, он на Колю приготовился смотреть как на чудо-юдо, он человек неискушенный, таких не видел и получил огромный кайф. Ужасно веселился и говорит: «А чего? Нормальный же мужик!» Коля, конечно, красовался перед ним, как петух, все свои примочки выдавал, но Сережа с юмором, все это нормально воспринял. Тоже друг другу понравились. А я ужасно недоволен. Мне это все не нравится. Любовь, по-моему, должна быть тайной (неразделенной, преступной и все такое), а тут как бы все напоказ, вроде законного брака, и я просто в ужасе и очень злюсь на их дружбу. Семейка Адамс, блин. Они там болтают, а я, как Ленин, в сарайчик и «работать, работать и работать».
И еще злюсь (дико) из-за того, что Коля мне работу подсовывает (я сам просил, это понятно, он отговаривал, но дела это не меняет). И от гендиректорства просто тихо дохну. Офис – это ад, боулинг – тоже ад (меня туда мужики позвали типа познакомиться в неофициальной обстановке, а я отказаться не смог). Мне кажется, что меня все ненавидят, и это как-то тяжело. Они у Коли сидят, вроде филиала - одна радость, все-таки чувствую, что какая-то защита под боком. Коля теперь меня зовет: «Мой наследник», - это, наверно, чтобы как-то мой статус поднять и обосновать мои там явления. Но все равно я туда вхожу, как ходок в парадный подъезд, коровий навоз с лаптей сбиваю, так и хочется шапку ломать перед всеми подряд, полное впечатление, что на меня все смотрят как на бомжа и полудурка. Все время кажется, что меня сейчас турнет охранник в шею – «Куды прёшь?» - или какой-нибудь фейс-контроль из окна вышвырнет, типа – твое место у параши. Нервы себе этим совершенно истрепал – по три раза в неделю приходилось туда ходить. Но теперь вроде бы все оформилось, Коля говорит, что теперь появляться надо будет редко, какие-то редкие сделки, раз в месяц что-то подписывать. И когда баланс сдавать раз в квартал. Как-то так.
Из-за всего этого устраиваю Коле веселую жизнь, он терпит, как ангел, что меня еще больше заводит, потому что еще муки совести прибавляются, какой я гад ползучий по контрасту с его великодушием и долготерпением. Нет, ну как он в мою семью влез!!! Сказка про зайчика и лисичку – избушка ледяная и избушка лубяная. Он уже и шмотки свои к нам на дачу завез, и какой-то матрас для себя, и Ольгу заставил себя стричь (она и рада!) и голову себе красить, а то он седой больше чем на половину, теперь будет платиновый блондин, блин.