[bushunchak]

Диакон Августин Соколовски, доктор богословия, преподаватель Фрибургского университета (Швейцария) и Киевской Духовной Академии.
Что отличает достоинство и недостоинство человека при причащении? Критерий различения между достоинством и недостоинством, между подлинностью и неподлинностью правильного отношения к Евхаристии, это критерий различия между Христом и Иудой.

О причастии

* * *
«Вечери Твоея тайныя днесь, Сыне Божий, причастника мя приими». Великий Четверг - день Тайной Вечери Господней. Этот день последней трапезы Господа нашего Иисуса Христа с учениками. Сегодня наступает ночь, и Господь наш Иисус Христос нисходит в сердце земли.

Еще будучи с учениками, Господь наш неоднократно говорил о том, что Он воскреснет в третий день. Святые отцы много размышляли над смыслом этих слов Господа, которые буквально не исполнились. Ведь Господь умер в пятницу, а воскрес на рассвете дня, следующего за субботой. В молитвенном размышлении о смысле этого святые отцы приходят к выводу, что Господь наш говорил о таинстве Своих Тела и Крови. Ибо не дожидаясь прихода предателя и всех тех, что возьмут Его и приведут на Крест, Господь наш дает Себя Сам, миру и человеку, в Своих Теле и Крови.

Господь снисходит в сердце земли, и земля каменная начинает биться живым сердцем. У нашей земли есть сердце, в котором течет животворящая Кровь Господня. Это сердце дано каждому из нас в первом причащении Телу и Крови Христовых. Это сердце дается нам в каждой Евхаристии, в каждой встрече с Господом, в каждом приобщении животворящим Телу и Крови. Евхаристия есть сердце земли, подлинное сердце человека и сердце Церкви. Без Евхаристии немыслимо ни одно из церковных таинств. Не случайно древние последования таинств всегда содержат в себе Евхаристию. Некоторые из таинств сохранили эту связь с Евхаристией, связь с Кровью и Телом Христовым. Таинство священства, рукоположение во диакона, священника или епископа, всегда происходит за Литургией. Потому что именно телом и Кровью Христовой силен человек, силен служитель Церкви и сильна сама Церковь. В таинстве брака брачующиеся приобщаются общей чаше вина. Изначально таинство брака имело своим центром, своим сердцем – источником подлинной любви Тело и Кровь Христовы, которые впоследствии были заменены чашей вина.

Тело и Кровь Христовы являются центром, смысловым пунктом, обоснованием и основанием нашей жизни и нашего существования. Тело и Кровь Христовы – критерий нашего бытия и нашего христианства. Человек, как об этом говорит Апостол Павел, должен рассуждать, достойно ли или недостойно принимает он Тело Христово. При этом должно всегда приступать к Евхаристии и постоянно приобщаться, ибо в этом – жизнь человека во Христе и подлинность его христианского опыта. Если человек причащается редко, то он удаляет от себя жизнь и приближается к смерти. Не случайно в канонах Древней Церкви, которые действительны и по сей день, и которые никто не отменял, содержится указание на то, что если верный христианин пришел на Литургию и не причастился, то он отлучается от Церкви.

Мы часто рассуждаем о том, что делает нас недостойными приобщения. И очень часто мы заблуждаемся, думая, что недостойными причащения нас делает непрочтение молитв, непощение, рассеянность, веселье, радости жизни, общение супружества и окружающий мир. Нет. Недостойными нас делает совсем не это. Все посты, все подготовительные этапы на пути к Евхаристии являются делом добровольным, являются плодом личного усилия, добровольного желания каждого человека. Они, выражаясь современным языком, факультативны.

Что же отличает достоинство и недостоинство человека при причащении? Об этом нам говорит образ Иуды, которого Церковь столь часто вспоминает сегодня. Иуда – пример религиозного человека. Иуда – пример того, кто всегда был с Господом. Иуда – пример человека, который постоянно думает над смыслом и соблюдением правил и предписаний. Иуда – человек, который всегда рассуждает, и который в нужный момент принимает кажущееся ему правильным решение. Он хочет мыслить за Господа. Строго выполняя волю Божию, он, на самом деле, стремится к достижению своей цели. Не случайно современный мир столь любит Иуду. Пройдитесь по улицам и вы увидите: почти всегда в каждом киоске есть очередной журнал, в котором в очередной раз говорится о том, что Иуда не был так плох, как об этом учила Церковь. Почему? Потому что Иуда образ современной религиозности. Иуда - это образ человека, который верит в Бога, который исполняет заповеди и следует правилам, но не хочет отдать всего себя Богу без остатка. Иуда – это человек, который не хочет чтобы вместо его сердца его сердцем стало сердце Христово, чтобы в его жилах текла Кровь Христова, чтобы его тело стало Телом Христовым. И поэтому над Иудой исполняются слова предопределения Господня об отступнике.

Критерий различения между достоинством и недостоинством, между подлинностью и неподлинностью правильного отношения к Евхаристии - это критерий различия между Христом и Иудой. Христос Господь наш отдает себя миру, Церкви, человечеству всецело. Он отдает себя добровольно, Он отдает Себя в Своих Теле и Крови. Иуда же – человек, который действует, как ему кажется, свободно. Который всегда имеет запасное решение. Но такое запасное решение невозможно.

Таинство Тела и Крови Христовых – это не только таинство, которому мы приобщаемся сегодня за богослужением. Великий Четверг повторяется ежедневно в жизни каждого христианина. Неслучайно, за каждой литургией произносятся слова о том, что мы причащаемся Тайной Вечери. Реализм таинства Евхаристии есть реализм подлинный. Это – вопрошание человека, адресованное к самому себе и к другим: «Быть или не быть?». Если человек уклоняется от Евхаристии и придумывает себе самые благочестивые оправдания, то склоняется к небытию. Он начинает стыдиться Крови и Тела Христовых и повторяет путь предателя. Священномученик Киприан Карфагенский обращается к христианам со словами о необходимости приобщаться, говоря: «Рано утром, возвращаясь с Литургии, не стыдись, что из уст твоих исходит благоухание Его Крови. Ведь в этом – твоя жизнь». Аминь.

О распятии, Пилате и разбойнике

* * *
Евангелие говорит нам о том, что когда Господь наш Иисус Христос был распят на Кресте, солнце померкло, и наступила тьма. Эту тьму переживали не только те, кто присутствовал тогда перед Крестом Христовым. Но и все мы, воспоминающие Страдание Господа нашего, переживаем эту необыкновенную ночь, когда солнце как бы робеет, скрывая свои лучи. Мы переживаем тьму, но тьма эта исполнена света. Это свет, исходящий от лица Христова, свет факелов, принесенных теми, кто пришел взять Господа на Крест, и это свет свечей, которые мы приносим и держим в руках, слушая Евангелие Страдания.

Свет Христов освещает апостолов. Он освещает Первоверховного Петра, обещавшего Христу умереть за Него, но испугавшегося пения петуха. Свет Христов освещает предателя. Но предатель боится света Христова и поэтому лицо его видно при свете факелов. Свет Христов освещает и таинственные персонажи евангельской истории, о которых нам почти ничего неизвестно, кроме нескольких слов Евангелиста. Так жена Пилата посылает к правителю с просьбой отпустить Праведника, ибо она «много пострадала за него». Свет освещает и того, кто на слова Христовы о том, что Он не сделал и не сказал ничего плохого или тайного, бьет Его по лицу, говоря: «Так ли отвечаешь первосвященнику?» Дерзость этого поступка настолько возмутила первых слушателей Евангелия, что в одном из апокрифов говорится, что ударивший Христа был тем расслабленным, которого Господь в свое время исцелил у иерусалимской купели милосердия. Он не знал имени Исцелившего, узнав же, тотчас объявил иудеям, что это Иисус. Тогда Господь предупредил его: «Не греши, чтобы не случилось с тобой чего худшее» (Ин. 5, 14). Здесь мы видим всю глубину предательства, которая не может скрыться и во мраке ночи, видна при свете факелов.

Среди всех тех, с кем мы сегодня предстоим перед Крестом Христовым, есть два человека, с которыми мы связаны особенным образом. Это Понтий Пилат. Евангелист Иоанн проникнут к нему какой-то особой симпатией. Во всем повествовании Евангелия чувствуется желание обвинить иудеев и оправдать Пилата. Пилат говорит со Иисусом, он спрашивает Его, откуда Он. Пилат спрашивает об истине. Пилат по-своему бессмертен. Это вечный персонаж человеческой истории. Он близок каждому. Каким-то странным образом он напоминает идеальный образ демократического правителя. Ведь он не желает принять инициативу решения на себя, но весь суд отдает народу, зная, что народ может оказаться неправ. Пилат потрясающе напоминает современного человека, человека, который в глубине сердца знает, что истина есть, но задается вопросом: «А что есть истина?». Пилат – прообраз агностика, прообраз всякого человека, который не знает о Боге, потому что не хочет больше знать.

Разбойник. Неведомый, никому не знакомый разбойник, распятый рядом со Христом на Кресте. Разбойник в самый последний момент своей жизни – этой совершенно неизвестной, покрытой мраком жизни – освещается светом лица Христова и исповедует Его праведность. Он просил вспомнить его во Царствии, но Христос обещал ему рай.

Свет лица Христова и свет принесенных нами свечей объединяет нас, объединяет апостолов, объединяет нас с ними перед лицом Христовым. Он объединяет нас, указывая нам на то, что мы спасены Его словом, словом обетования подобно разбойнику. Мы освещены светом лица Христова и спасены Его обетованием. Свет Христов просвещает нас, и свет Христов побуждает нас молиться и просить у Христа Распятого за всех тех, кто, подобно Пилату, отказывается или не может видеть свет. Не случайно, по древней традиции, именно в этот день Церковь просит Бога пролить свой свет на всех тех, кто, подобно преследующим Христа и предающим Его, остается лишь во мраке света факелов, скрываясь от света лица Богочеловека.

Мы уповаем и мы просим Господа, чтобы благодать Креста просветила всех тех, кто, как Пилат, не знает, что есть истина. Мы просим, чтобы Господь даровал всем, кто распинает Его, не принимая в мире, кто преследует Церковь, кто во имя Божие творит зло и насилие, быть прощеными, быть принятыми, принять дар веры и услышать обетование: «Сегодня будешь со мной в раю». Аминь.