Сон про сталинское время
Такое впечатление, что и вчера он снился, только я его забыл напрочь, а сегодня - продолжение. 30-е годы, наверно. Дача где-то под Питером, чем в Подмосковье. Прямо над какой-то рекой. Сосново-еловый лес на участке, большой дом, всякие там резные наличники, скрипучая веранда.Мы с парой парней занимаемся тем, что создаем подполье – и в буквальном, и в переносном смысле. Копаем подвал, вернее даже бункер, незаметно оттаскиваем землю куда-то на брезенте, сбрасываем в реку с обрыва. Один из нас так под землей и живет, граф Монтекристо, белая рубаха, борода до пояса. Я рублю деревья с утра до ночи, для укрепления стен под землей, плохой топор, мученье, а не рубка, измочаленная древесина, зеленое древесное мясо.
Еще смысл в том, и тут юмор во сне – мы ищем на даче большевистскую типографию, у приятеля дед-большевик закопал ее здесь в 1905 от жандармов, а мы сейчас, в 38, ищем, чтобы печатать антикоммунистические листовки. Я от этого все время ржу в покат. Мы вроде бы из НТС – через Финляндию какие-то белогвардейцы ходят. Нас все считают мальчишками, никто ничего не рассказывает, мы все делаем вслепую.
Очень тяжелое состояние. Чувство, что обложили, что кто-то из друзей – предатель. Ну это матушкина наука, что в подполье живут только крысы. Любая тайная организация насыщена агентами.
Скрываемся от соседа из ОГПУ, я его люто ненавижу. У него их обычная грушеобразная фигура: на сытую жопу пышное галифе, а поверх – бабья гимнастерка до колен навыпуск, плечи покатые, а зад – как тюрнюр у купчихи, даже у коммунистических красавцев вроде Тухачевского. А этот – на Жданова похож, жирный, на тонких ногах, жидкие волосы зализаны поперек лысины, но не старый, лет 30, маузер в кобуре на боку. В какой-то момент, когда я обстругиваю кол, он незаметно подходит сзади, глумливо обнимает за плечи, в ухо поет: «Я тень твою похоронил под землей» - у меня сердце обрывается. Но он ничего не знает, не догадывается. Лютая ненависть к нему.
Осень, наверно. Жгу вечерами опавшие листья, один. Руки в кровь стерты, пальцы распухли, не сгибаются.