12 мая. Яблоня прямо перед окном. Еще не зацвела, старая, уродливая, ветки сухие, искореженные, переломанные, но в цвету будет краше всех и яблоками заваливает. «Не руби меня, добрый молодец, я тебе еще пригожусь». Синица-мужик взлетел на верхушку и во все стороны стал орать: «Ить-ить-ить». Половой призыв. Никто пока не отозвался.
Мятный чай с имбирем в кружке – и мне пофиг, будет буря или нет, мне по-любому хорошо, тепло, и вид из окна ласкает взгляд.
Смотрел на «белые-бледные» нарциссы и пытался вспомнить, с кем у меня спор по пьяни вышел о ненюфарах. «А я говорю, что это водяные белые лилии» - и дзынь крюк справа в челюсть. Не, не помню, с кем. Наверно, в ответ мне тоже увесистая плюха по котелку прилетела.
Коля говорил, что я авторитетов не признаю, потому что у меня в роду крепостных не было, но у меня бабушка была из крепостных, правда, ее предки были незаконными детьми Ар. от крепостной, за которую он отдал двух охотничьих собак. А насчет авторитетов: по-моему, известность и чины приходят вместе с прогрессирующим маразмом и дебилизмом или провоцируют их, так что я от всех знаменитостей нос ворочу, как от вонючих бомжей и всегда ужасно удивляюсь, если какой-нибудь статусный сабж оказывается умным и интересным. Так часто бывает. У меня просто полно предрассудков, а знаменитости, наверно, куда лучше, чем я о них думаю.