Из статьи Варвары Бабицкой "Без оттенков"

[bushunchak]

Cюжет остался неизменным: хороших девочек притягивают плохие парни.

Только вот на плохих парней сейчас неурожай. В мире победившего конформизма пространство бунта, в котором герой может быть плохим, но все еще привлекательным, сузилось почти до полного исчезновения. Герой романа или сериала еще может пьянствовать, но не употреблять наркотики; может курить — но для этого действие нужно переместить в 50-е годы; он может быть циником — но упаси бог высказаться неполиткорректно о национальных или сексуальных меньшинствах или проявить недостаточную чувствительность к детям и животным; семья для него — святое, мужская дружба — тоже. То же самое — в любовных отношениях, где этикет регламентирован массовой культурой до мелочей.

Когда мужчина берет у женщины номер телефона, он должен позвонить ей на третий день. Не тем же вечером и не через неделю. Это знает он, это знает она, это знает зритель. Когда в сериале How I Met Your Mother нам хотят показать циника и бабника — герой звонит на четвертый день, и этот демонический ход действует на женщин безотказно.

Стерильное пространство с книгами, одеждой и посудой, но без воспоминаний, без индивидуальных черт. В представлении общества, болезненно озабоченного душевным здоровьем, норма выглядит как гостиничный номер. И в этом номере удушающему стандарту соответствуют не только представления о добре и зле, а все, вплоть до цвета полотенец. Чтобы оказаться в этом мире фриком, не нужно пить кровь и бить возлюбленную кнутом: достаточно жить с мамой, или быть слишком амбициозным, или недостаточно амбициозным, или асексуальным, или мыться нерегулярно, или переживать из-за лишнего веса или собственной тупости вместо того, чтобы принимать себя таким, как ты есть, или слишком долго и антисоциально горевать о смерти близкого, или любить безответно, или голосовать за республиканцев.

Кто же спорит: курить вредно, а ксенофобия любого рода — зло. Но во все времена было вроде как круто идти против суровых общественных норм — во все, кроме сегодняшних. Мир нормы исключительно комфортен для общежития, но совсем не возбуждает. И хуже того: кодифицировав все поступки человека, мы лишаемся возможности судить о том, кто же он есть на самом деле; если внешние проявления сглажены — остается только предполагать, что внутри у него спрятано бог весть что, и в каждом видеть психопата и серийного убийцу. Современная героиня, глядя на положительного героя, страшно боится, что в один прекрасный день из его внутреннего шкафа вылезет скелет, — боится, но и мечтает об этом.