Волнующий сон снился про очень глубокую яму в земле. Она была рядом с домом, множество людей ходило рядом, и я тоже, по сто раз на дню ее перепрыгивал, обходил, в последний момент отдергивал ногу. Туда постоянно кто-то падал, но это воспринималось как судьба. Если яму закрыть или поставить какие-то ограждения, она это сжирала и расширялась, от этого только хуже становилось. Так что нужно было просто принимать ее, как данность.
Мой дом еще примечательный – черная избушка, окна из земли, но внутри очень милая, светлая, стильная, на окне яблоки, кошка, герани. Прежде это был дом Марьи Тимофеевны Лебядкиной, а мне по наследству достался (типа она моя бабушка, что ли). Рядом же – обычные городские многоэтажки, типовая школа, а дом между школьным забором и шоссе, на маленьком пустыре в тополях, где люди с собаками гуляют и бомжи водку пьют. А мой домик вроде бы и на дороге, но в стороне, забор с обеих сторон в лопухах, крапиве, и какие-то плотные заросли. Посторонние ко мне не лезут, дурная слава, что ли, и яма эта как раз между мной и пустырем…
И ко мне ходят в гости некие мамлеевские персонажи, то ли оккультисты, то ли юродивые, тетки какие-то в русском стиле со звенящими голосами (вроде как у Смольяниновой), которые про яму мне много чего объясняют. Собственно, они не ко мне, а всегда здесь, у Марьи Тимофеевны собирались. Мне не мешают, устраиваются во дворе, на керосинке чайник греют, я с ними иногда пью, не прогоняю, разговоры слушаю, они все очень ласковые, приятные такие, пьющие фаталисты-пофигисты, что мне близко, но оккультистов я и во сне опасаюсь.
В последний раз я привычно прыгнул через яму и чуть не сорвался, кто-то мне руку протянул в последний момент. Объяснили, что ночью «она бомжей наловила» и стала шире – поэтому мой давно привычный, рассчитанный прыжок уже не годится.
Очень странное впечатление от сна. Вроде бы мне это все и нравится, особый уют, но параллельно – страх оттого, что все не так, как выглядит, все умышленно, придумано, чтобы меня уловить, какая-то сложная многоходовочка, хитрый план, где задействованы даже герань и бомжи. Но я жалел, когда проснулся: сладкий кошмар, хотелось до конца досмотреть, ради чего это всё.
* * *
А у нас внезапно - ураган. Вышли с Чижом гулять и нас чуть не смело. Как на палубе коробля в шторм в Северном Ледовитом. Даже свет луны сдувало в сторону. Холод лютый.
* * *
ПРО КНИЖКИ И ФИЛЬМЫ
КНИЖКИ
ЛУГИН (БЕЛЕНСОН). ДЖИАДЕ. ТРАГИЧЕСКИЕ ПОХОЖДЕНИЯ ИНДИВИДУАЛИСТА и др. рассказы. – 7/10
Похоже то на Вагинова, то на Зощенко, то на Роман с кокаином. Нечто стилизованно-парикмахерское в стиле. «Генрих, считавший море своей стихией, отправился любоваться видом встревоженных предчувствием близкой бури волн». «Ах, Турция, страна полумесяца! Лунный Босфор! Золотой или Кривой Рог, не помню.»
Джиаде – ангел в образе девушки или саламандра, постигла всю премудрость, хохочет над письмом Канта Свенденборгу, стоит в кружевной рубашке перед гусаром и прочие глупые шалости. Владимир Соловьев узнал в ней свою вечную подругу, но «резвившиеся невдалеке шакалы могли бы подтвердить, что он даже не решился поцеловать протянутую ему руку». Сестра ее Наина, актриса. А третья – Тамара, бывшая княжна и машинистка. И все они влюблены в Генриха. Есть и четвертая – мудрая гадалка Надежда Бабкина.
Революция солнца против христианства, горящие дома, герой наблюдает с интересом. Жак Казот (автор «Влюбленного дьявола») перед судом трибунала: «Я твердо верю, что контрреволюция может быть осуществлена лишь путем молитвы». Героиню рассказа «Трагические похождения индивидуалиста» похищают фашисты, п.ч. в нее влюбился Муссолини (лит. псевдоним которого дАннунцио)
Написано все не без блеска: «Страстный комсомолец и убежденный материалист-естествоиспытатель, впрочем, розовенький еще, словно юный поросенок». «В окнах стояла белая петербургская ночь. Кажется, это было единственное белое, что еще смело не таиться в красном городе Ленина». Но холодновато и одинаково.
ДОРМАН. ПОДСТРОЧНИК. ЖИЗНЬ ЛИЛИАНЫ ЛУНГИНОЙ. – 7/10
Одним махом прочел, очень милая простая книжка – наверно, так легко воспринимается, п.ч. это запись устного рассказа. Первая половина намного интереснее. Даже не потому, что событий больше, постоянная смена стран, обстоятельств, война, террор, но и потому, что в молодости более острое, динамичное ощущение жизни, острое восприятие, мысли крупнее, а потом все как-то замедляется, теряет подвижность, будто засыпает, волновать начинают какие-то мелочи, а с важным будто бы уже все давно решено и оно уже ум не занимает. Почти всегда так бывает.
Впрочем, возможно, объяснение тут техническое – когда человек принимается за воспоминания, у него детство и юность горят, а про недавнее время уже не особо интересно вспоминать, да и свободы нет – ведь все свидетели рядом, и уже усталость от книжки. В дневниках такая разница в духовном восприятии мира не так заметна. Вернее, юношеские дневники большей частью – фигня.
АНТОНИО ДИ БЕНЕДЕТТО. РАССКАЗЫ, - 7/10
О коте и попугае, потерявших хозяина, как они жили одиноко в Вест-Индии. Наивно-величественное повествование, эпический тон. Потом о гаучо, который искупал грех убийства столпничеством. Столпа не было, он с коня не слезал. Еще лучше. Он пишет все в настоящем времени, и получается некое вечно длящееся действо. Еще – рассказ про девочку, которая выигрывала во все игры. Этот не очень, но тема близка, хоть я и не такой везучий и не такой логик.
Э.В. РУНГ. ГРЕЦИЯ И АХЕМЕНИДСКАЯ ДЕРЖАВА
Не целиком читал, а только то, что мне нужно. Как же мало источников осталось! Я прям рыдаю.
ФИЛЬМЫ
«АПТЕЧНЫЙ КОВБОЙ», реж. Гас Ван Сент, 1982. – 7,5/10
Легкий такой фильмец про наркоманов. Я их в последнее время совсем не люблю (нарков, в смысле), поэтому фильмом не умилился. Но у Гаса Ван Сента меня картинка завораживает, минимализм и кларизм.
НА ЦЕПИ, - 5/10
Триллер про маньяка и жертву. Нормально, не страшно совсем.
«УПРАВЛЯЮЩИЙ САНСЁ», Япония, - 8/10
Хороший классический фильм про классическую Японию. Академичный.