24 июня, воскресенье
Бессонница, сука! За два дня и часов пять всего для сна урвал, причем, в самое дурацкое время. В субботу ночь совсем не спал, а потом вырубился с 19.30 до 21.00, а в воскресенье с 9 до 13.00.
Мне кажется, я поехал на самоконтроле, и теперь, когда что-то выбивается из привычного режима, я прям в панику впадаю. С бессонницей хрен чего напишешь.
Ночью какая-то выпь два часа кряду вопила под окном. А на рассвете - непонятная трещотка (мелодичнее, чем сорока), еще одна с монотонным четырехстопным хореем "тиу-тиу-тиу-тиу", и какая-то мелочь с прелестным застенчивым щебетом вразнобой.
25 июня, понедельник
Задумался над македонским обычаем: тот, кто еще не убил человека, должен был опоясываться не поясом, а пращой. Вот что меня интересует: это непременно должен был быть враг, убитый в бою, или все равно кто и при каких обстоятельствах убитый? Сначала я думал исключительно про первый вариант, а сейчас что-то засомневался.
С армией-то относительно ясно. Там новобранцы ходят, подпоясанные пращой, а после первого боя, предъявив свидетелей, что кого-то убили, гордо надевают пояс. Но этот обычай ведь, судя по всему, куда древнее армии.
В мафии, походу, нравы схожие, если судить по "Гоморре". Типа, пока не убил лично, ты все еще чужак, непосвященный, неполноценный, не мафиозо. Но там начальники определяют, созрел новобранец или нет, и сами цель указывают или привлекают к участию в общей акции со стрельбой.
А в Македонии? Не, ну понятно, что если соседа в драке грохнешь, за это по голове не погладят. А с поясом при этом как быть? А если примешь на вилы вора, забравшегося в дом? Или разбойника в стычке на дороге? Или кровника из засады? За это тоже не похвалят - хрен знает, какие там были наказания за кровную месть, штрафы, наверно, да царская немилость. Но убивший кровника, наверняка, заплатив виру, гордо нацепит на себя пояс. Обычай же еще тех времен существует, когда кровная месть была долгом чести.
В убийствах ведь куча нюансов. Например, можно грохнуть собственного беззащитного раба - но вот за это наверняка, фиг тебе, а не пояс. За разбойника я бы пояс давал, а за вора - нет. Если соседа пнешь сгоряча, а он башку разобьет о камень - это не считается, потому что случайность. А если серьезно поссорились и вышли друг против друга с каким-то дрекольем, и один другого сознательно завалил, то тут, если самого за это не повесят, то пояс, наверно, носить можно. Как односельчане решат. Среди разбойников, небось, как в мафии, наверно, вообще неважно, кого убивать, хоть младенца в колыбели придуши, - главное, чтобы стал с ними кровью повязан и назад дороги не было.
В общем, это обычай, а не значок ГТО - значит, считать убийцу заслужившим пояс или нет - определяет мнение окружающих. И критерии разные, зависящие от среды. И общественный контроль - если кто пояс нацепит незаслуженно, его задразнят и затравят хуже, чем если бы он всю жизнь с пращой вместо пояса проходил.
Тогда может и такая штука выйти, что парень, убивший пойманного конокрада, в своем селе может считаться с натяжкой опоясанным мужем, а в армии с него этот пояс могут запросто содрать. А разбойнику, пробравшийся тайком в город, имеет смысл подпоясаться пращой, чтобы не вызвать неприятных вопросов.
27 июня, среда
Внезапно обнаружил, что уже во второй главе черновика я полностью расхреначил ту стройную композицию, которую так любовно придумывал и так ею гордился. Да, в общем, и наплевать. Это только лишний раз подтверждает, что составлять планы - только время терять.
А темп в 1000 слов черновика в день я выдерживаю, не считая фрирайтов и всего того, что пишу дополнительно. По паре сценок в день выходит. И получается, конечно, муть, но не настолько ужасная, как мне казалось (я на любое дерьмо был согласен, лишь бы побыстрее навалять первый черновик).
Из написанных раньше материалов я использую пока совсем немного.
28 июня, четверг
На английском читаю про технологию написания романа. Своими словами кое-что вкратце перескажу.
Для любой сцены писателю нужна не одна причина, почему она появляется в тексте, а по крайней мере еще две дополнительных. Например, постельная сцена. Первая причина: оживляж. Читателей побаловать. Но если это единственный ее смысл, то она ни к чему, можно смело выбрасывать. Нужно добавить другие основания, скажем, эта сцена показывает ее участников с неожиданной стороны, раскрывает в их характерах что-то, до сих пор неизвестное. Причем это что-то должно иметь отношение к дальнейшему развитию истории, двигать ее вперед. Третья причина: может, этот перепих даст героям алиби. Но тоже надо для себя мотивировать, почему они зарабатывают алиби именно в койке, а не в кино, например. Четвертая причина: эта сцена может изменить их отношения с другими персонажами. И много еще чего можно навертеть вокруг этой сцены. Т.е. в каждой сцене должны быть раскиданы ключи для каких-то последующих событий - только тогда она станет неотъемлемой частью текста.
Так сюжет развивается в глубину.
Мотивация для каждого поступка героя, веская, а лучше неизбежная. Чтобы он просто не мог поступить по-другому.
Вообще вся фабула, вся цепь событий в книге - только фон для сюжета. А настоящий сюжет - это характер в развитии, изменение героя. Причем желательно насмерть сплавить фабулу с сюжетом, чтобы каждое внешнее событие его изменяло.
Все должно быть связано со всем.
29 июня, пятница
Закончил вторую главу! Текст, конечно, барахло, не в пример первой, править надо будет куда больше, но главное, что дело движется, черновик пишется и все такое. И вводную нудную часть я уже одолел, теперь какой-никакой сюжет пойдет. Правда, первая глава волшебным образом растянулась на две и композицию мне всю разрушила. Но уже кое-что даже стало происходить. Все равно - главное, что иду по графику.
Никакой жизни у меня нет, мозги все заняты этим текстом, так что, что писать в дневник даже не знаю. Может, втянусь, успокоюсь, и на дневник будет времени хватать.
Про кино:
139. КРАСНЫЙ БЕЛЫЙ И СИНИЙ - 6/10
Хороший триллер с хорошими интересными актерами. Про девушку Эрику, которая каждый вечер снимает нового парня в баре. Ее изнасиловали, когда ей было 4 года, и у нее ВИЧ. Мужчин она не любит. Но ее сосед относится к ней по-человечески, они становятся друзьями и женятся. Но тут один из парней, с кем спала Эрика, узнает, что у него ВИЧ, понимает, кто его заразил - с помощью своих друзей из рок-группы он ее находит, сперва разговаривает почти мирно, а потом в истерике убивает ее. Друзья помогают расчленить тело и развозят ее куски в своих автомобилях. А муж Эрики - парень не простой, он садист по природе, а по профессии - палач, был в Ираке, занимался там пытками и допросами, и он намерен отомстить за свою убитую жену. В общем, кирдык рок-группе. С одного он даже кожу сдирает. И все это под безумный саундтрэк.
Про книжки:
ГЛЕН ХИРШБЕРГ. ДЕТИ СНЕГОВИКА.
Хорошая, таинственная книжка - скорее о детстве, чем о маньяке. Есть и стиль, и мастерство.
АНАТОЛИЙ ДРОЗДОВ. РЕВАНШИСТ 2.
1й Реваншист был хомяческим. Попаданец в себя молодого графоманил книжки про экстрасенсов, попаданцев, Гарепотера в 70-80 годы, женился на редакторе, за границу ездил и миллионером становился. Правда, маньяков милиции анонимно сдавал. А во второй развернулся: предотвратил чернобыльскую аварию, устроил ГКЧП пораньше, с другими людьми, Горбачева скинул, КПСС разогнал, все в мягком и экономически выгодном варианте. Типа, контролируемая революция сверху, без приватизации и все такое. В общем, ничего, по попаданческим меркам скромно.
ДРОЗДОВ. НЕ ПЛАЧЬ, ОРЧАНКА. - 25.06
ДРОЗДОВ. ХОЗЯИН ДРАКОНА. БЕСПРИЗОРНЫЙ КНЯЗЬ.
Симпатичное фэнтези про попаданца во времена феодальной раздробленности. И драконы милые. Симпатичный, разумный и не жестокий герой, а то меня уже тошнит от палаческих симпатий современных писателей.
АНДРЕЙ БУРОВСКИЙ. ПЕТР ОКАЯННЫЙ ИЛИ ПАЛАЧ НА ТРОНЕ.
Никогда я не любил Петра I, а эту книжку было просто физически трудно читать от отвращения к Петру. Я понимаю, что историческая ценность книжки минимальна, да я и не ради истории читал, но факты о Петре автор такие подбирал, что реально тошнота к горлу подступает. И эти люди, которые называют великим Петра, запрещают нашему Ивану Васильевичу ковыряться в носу! Не, ну рядом с Петром Иван Грозный - как овечка по сравнению с крокодилом.
А Буровский пишет неглупо и увлекательно, это не история, а что-то вроде основы для романа - психология, драматические версии, яркие детали. Лучше Радзинского, на мой вкус.
АЛЕКСАНДР АМФИТЕАТРОВ. ПАУТИНА
Мрачная такая повестуха "санинских" времен про провинциальных декадентов, выродившихся дворян да порочных мстительных слуг. Ничо, душевно, только на самом интересном обрывается. Лучше б как у Арцыбашева: полный перечень тех, кто застрелится, кто кого зарежет и кто в сумасшедший дом пойдет. Догадки, конечно, есть, но хотелось бы полной ясности.
Странные мысли приходят в голову - ну типа спился кто-то в 1911 году, кто-то застрелился в 1913 - и думаешь: а ведь не прогадали ребята. С другой стороны, как Ахматова про Князева писала: мол, столько впереди будет возможностей погибнуть, так нет, надо было самому из-за пустяка стреляться. И правда, подождал бы годик - и можно было героически погибнуть в отчаянной гусарской атаке на вражеские пулеметы.
Но и "не прогадал" - тоже имеет смысл: умереть, думая, что оставляешь стабильный, спокойный мир, который и без тебя прекрасно проживет, - это тоже подарок.
БРЕШКО-БРЕШКОВСКИЙ. РЕМЕСЛО САТАНЫ.
Сейчас набрел на Брешко-Брешковского. Сплошь шпионы первой мировой, причем великосветские, католические аббаты, остзейские бароны, еврейские спекулянты, институт красоты как шпионская база и бордель, Сухомлинова, Мясоедов, аристократка в беде, гусар в отчаянных обстоятельствах, король в изгнании. Очень увлекательно.
КЭТЛИН АДАМС. ДНЕВНИК КАК ПУТЬ К СЕБЕ
Нудная хрень, скорее, психоаналитическая, чем литературная