10 марта


Два дня накатывает временами тоска по моей вороне. Обхожу ее детский сад стороной, но все равно вижу издалека эту железную пустую лестницу. И в результате приснился мне сон, что ночью один идц и вижу, как там моя ворона с какой-то другой говорит о чем-то. Я было туда ломанул, и вдруг везде свет погас. Вообще везде - даже то розовато-бурое свечение городского неба погасло. Сперва была тьма кромешная, я не шевелился, потому что совершенно не помнил, в каком месте меня эта тьма накрыла. Но постепенно что-то засветилось - стены домов, будто они дневной свет накопили, как фосфор, и теперь стали понемногу его отдавать. Свет был тусклый, а цвет становился все ярче. Бледно-бежевая стена светилась ярко-желтым, голубоватая - васильковым, а стена детского сада - терракотовым. И вместо двух ворон на лестнице оказались две фигуры в черных плащах с капюшонами, какие-то клинки красным сверкают, они вырубают в стене дверь на уровне второго этажа (та, что была там изначально, затянулась). Почему-то я подумал: "Сыр". Все вокруг изменилось, уменьшилось. Мир сузился, все, как на сцене, подсвеченной разноцветными софитами. Асфальт заменили дорожками из разноцветного кирпича (мне казалось - пряники в розовой и голубой глазури), панельные дома изогнулись, пошли уступами, крыши заострились - и там, где тень от домов - вода плещется, играет бликами. Вроде бы все должно казаться сказочным, уютным, но смотрелось мрачно и тревожно. Мои вороны, хоть и превратились в каких-то хищных венецианских брави (или в Волдеморта со Снейпом), все равно казались мне куда безобиднее всего остального. Я бы им даже покричал, но не знал, как к ним обратиться.