30 августа, понедельник
На заметку Ганнибалу Лектеру: самые вкусные мозги у арбуза. Ах какой был арбуз, огромный и сахарный! С яблони под окном все яблоки попадали и она без них выглядит наполовину голой, истощенной - сухие веточки в желтом лишайнике. Остальные покрепче - ветки с яблоками до земли гнутся, как в сказках. Под ними можно от гусей-лебедей прятаться.
Чиж выключил себя из жизни. Жрет с утра до ночи падалицу, сливы и яблоки, разжирел, как кабанчик к Рождеству. А в доме закрывать его как-то нехорошо. Я слежу, чтобы родня на его долю пельменей не варила и
еды ему совсем мало даю - он у меня ест раза в полтора меньше Веньки, при том, что Венька его в четыре раза легче (теперь уже в пять, наверно).
Собирал и читал свои сны за полтора года. Блин, что у меня в голове! Я бы с таким дочку в кино не отпустил и даже мопса такому бы не доверил. Но, как на мой вкус, чтение захватывающее, я этот жанр люблю. И ужасно жаль все те сны, которые я не записал - пропали безвозвратно. Теперь еще сборник хокку за полтора месяца, халтура, большей частью, но кое-что мне нравится, и память ярче о каждом прошедшем дне. В общем, все рекомендую - пишите в день по хокку, хоть левой ногой, все равно результат будет милый.
Я вход нашел в страну розовых пони.
С хрустом нож воткни в полосатую корку арбуза -
И раскроется сладостный розовый мир.
читать дальше
31 сентября, вторник
Начитался я Оливера Сакса и мне всю ночь снились безумцы, с которыми мне приходилось общаться (я был кем-то вроде санитара или интерна в клинике). Сперва я чувствовал себя как рыба в воде, мне как-то уж слишком легко удавалось найти подход к каждому больному, они все испытывали ко мне поразительное доверие, я успокаивал их парой мягких слов, всегда понимал, что они сейчас сделают. Персонал прям нарадоваться на меня не мог. Но скоро всего этого стало как-то слишком. Сумасшедшие стали меня преследовать, как фанаты звезду, с упорным собачьим обожанием. Всегда кто-то стоит и пырится с блаженно-восхищенной улыбкой, тащится следом, растекается в лужу от восторга и счастливого смущения, если я заговорю. А врачи стали вести себя как-то отчужденно, по-прежнему ласково, но решительно сократили время взаимодействия, только главный врач вел со мной долгие беседы и явно исследовал меня, сука, а я тревожился, потому что не мог понять по его вопросам, что не так, и что его интересует.
В общем, моя первоначальная эйфория переродилась в тревогу уже до стадии "пора сваливать вотпрямщаз". Но не успел, как водится. За завтраком, где я заныкивал по карманам куски хлеба, чтобы насушить сухарей в дорогу, главврач вдруг торжественно провозгласил: "Началось!" И все мгновенно встали из-за столов и выстроились вдоль стен, а меня захватил свет прожектора, и я не мог выйти из этого круга света. И я стал меняться, мои руки и ноги менялись на чужие, типа одна вдруг стала толстая смуглая и волосатая, другая явно женская, старушачья, с целлюлитом и выступающими узлами вен, причем, я даже догадывался, кому из пациентов они раньше принадлежали. Страшнее всего было думать, что происходит с моей головой и лицом, ведь я их видеть не мог, но чувствовал, что там тоже все меняется. Я себя утешал, что это еще ничего, так можно еще жить, в штанах ног не будет видно, а под маской лица, но тут руки стали обрастать перьями, я чесался до крови уже в полном отчаянии и понимал, что это все не кончится, пока не дойдет до какой-то финальной, невообразимо ужасной трансформации, которую ни один человек выдержать не сможет, а уж я тем более. И я было начал вопить по-звериному от безнадеги, но от первого же истошного вопля резко устыдился и захлопнул пасть.
Мозги вдруг включились, и я мгновенно решил, что пора идти в последнюю атаку. Выдернул из руки кусок ржавой арматуры (да, там уже какие-то металлоконструкции наросли вместо костей и перьев). Куском арматуры я стал крушить свет прожектора, как будто это было стекло, и там стали появляться дыры с зазубренными краями. В них я и полез, обдираясь, весь в кровище, с жаждой убийства. Главврач, сука, ждал меня с автоматом в трясущихся руках. Но я все равно чувствовал офигенную эйфорию освобождения и победы. На этом и проснулся.
* * *
С жигулёвским шампанским
Поднимаю бокал за веселую лёгкость.
Словно никто никогда не умрёт.
* * *
Я не остроумный человек, бывает иногда, когда вдруг разгорячусь и понесёт, но нечасто. Такой кайф наблюдать за дуэлями остроумцев со стороны, но мне самому меткости и тайминга не хватает, и остроты тоже, и азарта. У меня склонность не к прицельным и точным атакам, а к общему переосмыслению мира и жизни с смешной стороны, и в своих беседах я люблю не перестрелку, а сотрудничество, когда один начинает рисовать шарж на жизнь, другой подхватывает, дополняя новыми смешными чертами, больше, больше абсурда, и все вдруг становится весело и легкомысленно, и пропадает тягостная основательность бытия. (Серьезные люди, глядючи на это со стороны, говорят: "Все бы вам ржать".) В общем, мое чувство смешного - это некий эскапизм, отшучиванье от серьезности и печали происходящего, художественная комическая обработка жизни до приемлемого состояния, защита, а не нападение, бампер, смягчающий удары судьбы. Хорошо, что в жизни так много смешного (Мандельштам говорил: "Ведь всё смешно".) Мой школьный учитель, как-то утомившись моим малость истеричным весельем, придумал мне эпитафию на могильном камне: "ОБСМЕЯЛСЯ". Лады, я не против, дайте две. Если б у меня не было чувства смешного, я бы давно сдох в мучениях из-за общей своей мрачной меланхоличности.
И природа - тоже необходимая мне терапия, потому что в ней цельность, мир, самодостаточность и спокойное принятие судьбы. И красота, конечно, красота.
* * *
Концертный зал Зарядье. ГАЙДН. Симфония "Буря на море". МАКС БРУХ. Концерт 1 для скрипки с оркестром. Солист - Вадим Репин, дир. Владимир Юровский.
Прекрасная программа, прекрасные Юровский и Репин и чудесный, очень красивый зал Зарядье.
1 сентября, среда
Сон. Тумба со старыми афишами. Одни наполовину содраны, у кого-то на афишах глаза выколоты, рот изуродован углем. Причем это все воспринимается, как расчленение, и я понимаю, что где-то в реале лежит клоун, разодранный надвое, где-то примадонна с выколотыми глазами и разорванным беззубым ртом.
Чтобы проверить, захожу в театральную тумбу, как в кабинку телефона, там винтовая лестница в театр (или мюзик-холл, вернее). Время - конец 19. Девицы эпатируют публику, показывая свои длинные панталоны и чулки с подвязками.
Раскручивается сюжет вроде "Призрака оперы", я там покровительствую юной талантливой певице. Девица куда более заинтересована в кавалерах и дорогих подарках, чем в пении, глупая, жадная, пошлая и подлая, неловкие попытки меня шантажировать, с подмигиванием: " Помните, вы навещали меня, когда я лежала в кровати? - (она болела и я лекарство приносил) - Что бы сказала ваша невеста, а?"
Меня трясет от отвращения и я всерьез подумываю об убийстве. Там есть какой-то инструмент вроде пожарного шланга, из которого ее осыпают цветами и блестками во время представления, и я собираюсь его заправить растворяющей кислотой. Девица по идее должна задымиться и бесследно исчезнуть на глазах у публики. (Там еще была сцена с химиком, как в "Портрете Дориана Грея" Да, и обезображенная примадонна тоже была, и моя девица к этому явно руку приложила, злорадствует вовсю, передразнивает ее).
Вместо мирного безболезненного растворения в воздухе жидкость действует, как серная кислота, девка истошно визжит, кожа пузырится и стекает. Я в муках совести "с исказившимся лицом бегу к пруду". Ну то есть реально бегу искать способ самоубийства.
Забегаю на железнодорожный мост, и там вдруг натыкаюсь на старого приятеля, который мне дико рад и уговаривает ехать с ним в Сиам, штоле, и прямщаз, и ничего брать с собой не надо, все купим по пути. И я уже в старинном купе, укутанный в плед, зубами стучу и типа исповедуюсь, а он так хищно смотрит, облизываясь, и я понимаю, что влип, что надо было под поезд бросаться.
* * *
Первый осенний дождь. Серый, долгоиграющий, монотонный, промозглый холод прям в кости вгрызается с опостылевшим и нудным упорством хронической болезни. Чиж заворачивается в меня, как в одеяло. Послание от дождя мне: "Смотри, ничтожество, во что превращается твоя жизнь".
Но когда он закончился, вдруг все замерло, кроме тяжелых ртутных капель, скрывающихся с листьев, наступила блаженная взволнованная тишина, и музыка на ее фоне зазвучала особо ясно и пронзительно.
* * *
Осень открыла сезон дождем,
Холодом, скукой и мглою.
Неужто ждет аплодисментов и криков "бис"?
Зеркало тихо светится в темноте
И кого-то, должно быть, отражает -
Я не знаю, кого, но взгляд его чую.
* * *
Чет мне захотелось поделиться своим жизненным опытом с согражданами. Он у меня пустяковый, но, к моему удивлению, куча народу и этого не знает. Итак, маленькие хитрости.
1. Если сидишь на земле или в низком кресле и надо встать, а никого рядом нет, чтобы протянул руку и помог. Представьте, что он есть. Протяните руку к его воображаемой руке, уцепитесь за воздух и рывком, сгибая руку в локте, себя поднимайте по методу Мюнхгаузена. Это максимально грациозный вариант для дохляков, которые не могут подскочить в воздух из любой позы, как кобра.
2. Если надо помочь подруге/товаришу обуться после пляжа, ну там сперва ему надо песок обмахнуть, потом обувку натянуть. За какое место его лучше держать? Оптимальный вариант - за шею. Ну если цель обуться, а не пообжиматься.
3. Если надо кого-то куда-то подсадить и не надорваться. Только замок из рук подставить как ступеньку. Так даже хрупкая девушка или ребенок могут подкинуть вверх здоровенного мужика. А он уж потом и малявку наверх втянет.
4. Если надо подняться быстро по высокой и длинной лестнице. Руки в замок на спине, сумку туда же на задницу пристроить, максимально нагнуться вперед и быстро и мерно перебирать ногами. Когда у меня была лифтофобия я на 16-й этаж так взбегал, не запыхавшись, чуть не быстрей лифта.
5. Как повернуть лежащего на спине (больного, пьяного, мертвого), скажем, на правый бок. Согнуть в колене его левую ногу, и, ухватившись за это колено как за рычаг и за левое плечо, перевернуть, как пушинку. Так легче всего и постель менять под лежачим больным или утку подставлять. Главное, сгибатт ту ногу, которая будет сверху после поворота. Другие способы, как и в п. 3 - только самому надорваться и больного измотать.
6. Ну и надежный способ избавления от икоты (уже сто раз делился, но вдруг кто не знает). Пить с противоположного края стакана. Т.е. подбородок помещается в стакан, губами хватаешься за дальний край и стакан наклоняешь ОТ себя, чтобы выпить. В описании кажется дико, но на практике - легко.
7. Тоже уже делился данной просветленной мудростью. Если играешь в карты, а ставить на кон нечего, вместо щелбанов лучше играть на Россию или ваще на мир. Берешь карту мира, делишь на куски, разыгрываешь. Куда азартнее получается, чем на деньги. Сидишь, скажем, с последней Андоррой на руках, а на кону Персидский залив, Украина, Ватикан и Курильские острова. Можно целые войны разыгрывать. Города из рук в руки переходят, загнанный в угол внезапно переходит в контратаку отвоевывает большую часть потерянных территорий и т.п. (Кстати, по утверждению военных историков и психологов, война похожа больше на карточную игру, а не на шахматы - случай играет слишком большую роль, чтобы можно было полагаться только на интеллект и расчет.)
8. Еще я знаю несколько бандитских приемчиков. Например, способ, как освободиться, если тебя руками душит кто-то здоровенный. Описать трудно, я и не стану, но показать легко. Наверно, можно в интернете найти картинку. Там тоже дело в рычаге. Можно рывком сдернуть на противнике пиджак до локтей - так ему руки фиксируешь, уже кулаками не помашет. И способ убийства для малолетней шпаны: один прыгает на спину, обнимает, сцепляя руки в замок и сползает малость, опять же, чтобы руки сабжа надежно зафиксировать. А второй одним движением режет ему горло. (Надеюсь, это никому в жизни не пригодится.)
* * *
ОЛИВЕР САКС. ЧЕЛОВЕК, КОТОРЫЙ ПРИНЯЛ ЖЕНУ ЗА ШЛЯПУ.
Прекрасная книга невролога. Главное, что очень сострадательная, глубокая, осмысливающая существование души в теле с искажённой психикой. Ничего постмодернистского, такой высокий гуманизм.
Слушал САРУ МИНГАРДО и ТЕРЕЗУ БЕРГАНЦА. Потрясающе красивые арии из Фарнака и Олимпиады Вивальди. А Берганца невероятно хороша в испанских песнях, незабываемый тембр, от которого нервы саднят, но оторваться невозможно - мучительное удовольствие.
2 сентября, четверг
Стылый чердак. Дождь за окном.
Мне кажется, я здесь навечно.
От проходящего поезда вздрагивает дом.
Решил бороться с осенней хандрой медитациями. Значит так. Теплый денек. Подмосковная маленькая речка, прогретая и пропитанная солнцем вода. Солнце на коже. Извилистые следы сползших в воду ракушек. Захожу в воду по большим теплым камняс, не поскользнуться на мшистых боках. С камня в воду, воды по колено. Блаженная прохлада, плечам жарко. Мелкие камешки, обломки ракушек под ногами, потом ровное дно. Слои воды, верхний прогретый, нижний прохладный. Теплый ил просачивается сквозь пальцы, мальки тычутся в ноги, будто покусывают. Воды по грудь. Ложусь на спину, запрокинув голову, волосы плывут по течению, я тоже, закрыв глаза. Неподвижно, только пальцами рук шевелю. Солнце на лице и на животе. Течение гладит. Тень прибрежных ив, сперва сквозистая - то монетки тени, то солнечные зайчики на коже. Нарочно заплываю ближе к берегу - подергать за тугие стебли кувшинок. Стрекозы сидят на их плотных широких листьях. Сорвал одну, стебель сунул в рот, особый вкус кувшинного стебелька. Опять на спину и выгребаю на солнце. Синее небо, легкие облака, солнце бьет даже сквозь ресницы и веки, вода сверкает. Голова приятно кружится, тело расслаблено, сонная лень во всем, блаженная тишина - только легкий редкий плеск воды и освежающий шелест листьев наплывами, когда налетит легкий ветер. Главное не заплыть к рыболовам под крючок, а то материться будут.
Ну вот и согрелся малость.
* * *
В кроссворде угадал Антиноя, и чет опять задумался о причинах его самоубийства. Официальная версия - религиозный экстаз и добровольное жертвоприношение за императора меня совершенно не устраивает. Жертва за императора? Да у Адриана и так все было все в порядке, мало кому так везло с царствованием - мир, процветание, самое комфортное начало упадка, когда император мог позволить себе путешествовать, наслаждаться искусством и философствовать вволю.
Поведение Адриана после смерти Антиноя с обожествлением и т.п. легче всего острым чувством вины объяснить. Он хоть и хороший, культурный был император, но как человек сгоряча мог и глаз собеседнику выбить, и казнить кого-нибудь. Полная зависимость от человека, который в запале глаза людям выбивает, - не сахар. Огромная разница в возрасте, образовании и социальном положении тоже дела не облегчает.
И насчет религиозного экстаза. С какого глузду греческий парень, воспитанный в греческой культуре, выросший в Малой Азии и, можно сказать, пресыщенный всякими духовно-мистическими штудиями в разных направлениях, вдруг свихнется на египетской архаике, типа "пусть меня крокодилы съедят"? Платоники, стоики и эпикурейцы сгорают от испанского стыда. Для нильско-крокодильских экстазов нужно быть местным уроженцем, глубоко погруженным в египетскую культуру и мистику, а не проходящим мимо туристом-любителем в поисках смысла жизни. Это ж не безобидный дзен и не терапевтическая общеукрепляющая медитация в красивых пейзажах, а голодные, блин, крокодилы.
В общем, я уверен на 100%, что без веществ дело не обошлось. С трезвых глаз такого не учудишь. Философско-мистические эксперименты редко без веществ для расширения сознания обходятся, особенно для сопляков типа Антиноя. Ну типа Адриан в библиотеке над древними свитками чахнет, а Антиной по местным поставщикам в поисках сомы покрепче и травы позабористей мотается, а потом в койке мистическим опытом плодотворно обмениваются.
В общем, моя версия - самоубийство в состоянии тяжелого наркотического опьянения на фоне осложнившихся личных взаимоотношений. Как-то так.
* * *
Костром горит береза на закате
И соседнего дома стена -
Особенно ярко и жарко на фоне тучи грозовой.
Слепой дождик против солнца -
Всё сверкает и играет,
Золотые нити от земли до неба.
* * *
В.Ведо. ТВОЕ УНИКАЛЬНОЕ СЧАСТЬЕ. 88 с. -
Парочка практик ничо так, но 99% текста - фигня, как и ожидалось.
Розанна Каспер. КНИГА ЧЕЛЛЕНДЖЕЙ.
Ну ничо так, кое-что себе записал. Главное, меня идея сама привлекает. С хокку вон как хорошо все вышло.
3 сентября, пятница
Снилось, что слетелись птицы
От всех четырех ветров.
Стол им накрываю, чаю наливаю.
* * *
Читал книжку про интровертов, там был здоровенный тест на определение своего психологического типа. Ну и, как и ожидалось, я получился амбиверт с небольшой склонностью к экстравертности. При этом в некоторых вопросах я радикальный интроверт из интровертов, а в некоторых - радикальный экстраверт. И, главное, не вижу в этом никаких противоречий. Я могу лет двадцать прожить в одиночестве и не заскучать, бешусь до судорог, когда кто-то посторонний вторгается в мой дом, но при этом вполне благосклонно отношусь к шумным малознакомым компаниям, нахально влезаю в споры, если мне тема интересна, и могу вполне комфортно для себя оказаться в центре публичного скандала, ничуть не переживая по этому поводу.
Вспомнил, как я однажды решил все ж испытать соционику на практике, стыдно стало, что охаиваю ее голословно. Мне сразу предложили огромный тест по определению типа личности. Сколько их там? двенадцать? Полчаса пыхтел, на вопросы отвечал, а потом мне результат подсчитали: ровно по 8.3% от каждого перса. Как я плевался! Не сложилось у меня с соционикой, в моем случае она бессильна.
В общем, я человек амбивалентный, как и положено русскому по Фрейду, и являю собой образец единства и борьбы противоположностей. Насчет борьбы, впрочем, не уверен, вполне мирно со всем этим существую.
* * *
Видения Хильдегарды Бингенской.
Зримый мною свет не протяжен в пространстве. Нельзя установить ни его длины, ни ширины, ни вышины, и все же он сияет ярче солнца. Я называю его «облаком живого света». И как солнце, луна и звезды отражаются в воде, так все писания, слова, добродетели и труды человеческие светятся в нем предо мной…
Иногда внутри этого света я узреваю еще один и именую его Живым Светом… И когда я смотрю на него, все скорби и страдания уходят из памяти, и я уже не старая женщина, а вновь простая девица.
* * *
Т. ван Эссен. ПРОКРАСТИНАЦИЯ: первая помощь.
Фигня, никакой помощи.
ФАУСТ, опера Гуно, Королевский театр Мадрида
Голоса хорошие, но сама опера мне как-то не особо, и постановка откровенно унылая.
11 сентября, суббота
Чет ничего, кроме хокку не писалось.
Холодное солнце плещется
В черных августовских листьях,
Как в Чёрной речке, в Черном море.
Солнце ловлю, как подсолнух,
На закрытые веки
В холоде и спешке сентября.
Камень не умер, он просто застыл,
Когда умерли динозавры,
А когда огнём станет мир, он проснется и золотом потечёт.
Под камушком прячется,
На дне колодца
Всеми забытая тишина.
Восходят звезды. Ночь созрела
И тьмою налилась, и тишина,
Как синий кит, всплывает с глубины.
Рвет сердце когтями
Хищный и нежный сокол,
Поселившийся в моей груди.
Полгода предстоит прожить
Без цвета, запахов и птичьих песен,
Но может быть во сне увижу розу.
Розы еще цветут
И флоксы пахнут летом,
Только вода в колодце, как в проруби, холодна.
ЕВУФА, опера Яначека. Берлинская государственная опера.
О чем речь я не понял, влом было либретто искать. Постановка унылая в современных декорациях, ваще никак. Голоса хорошие, тенор особо приглянулся. Сама опера уж больно крикливая и немелодичная.
Про кино:
СТРАШНЫЕ ИСТОРИИ ДЛЯ РАССКАЗА В ТЕМНОТЕ, США, 2019.
Очень уж все банально, ничего свежего, действие перебросили в 60-е, но все одеты и причесаны по-нынешнему. Снято неплохо, но, на мой взгляд, вообще браться не стоило - очень уж шаблонный сценарий. И не страшно, обоегчили для подростков.
БЕККИ, 2017
Про бандитов ворвавшихся в дом. Единственным бойцом оказывается девочка 13 лет, начинающая психопатка. Энергичное мочилово. Мне норм зашло.
12 сентября, воскресенье
День созрел и яблоком упал
В траву, в росу, в туман. Закат отпылал.
Пепел ночи осел на ресницах.
В метро какой-то язычник в черной рясе, со связкой амулетов на шее, с шаманским посохом, два здоровенных клыка (моржовых?), походка свободная, агрессивная, как по подиуму, вообще во всех движениях эффектная и привычная театральность. Гладкий такой парень лет 25, видно, что давно это все практикует и вполне успешен.
И еще одна дама примечательная напротив меня сидела - на лице маска с крупной надписью там, где рот: "Я НЕ ШУЧУ", а над нею убийственный тяжелый взгляд. На самом деле, предупреждения излишни, взгляда вполне достаточно.
Опять множество красивых и прекрасно одетых людей, как всегда в начале осени, на клумбах роскошные осенние цветы, розовая гортензия повсюду.
Глухо и слепо в ночи беспросветной,
Но за пределами взгляда -
Иная жизнь и солнца свет.
13 сентября, понедельник
Тихое счастье на каждом шагу,
Но все же мне нужны
Печаль как хлеб, тоска как соль.
* * *
Снилось, что Москву засыпали валуны, какая-то огромная катастрофа, разрушительный дождь из камней, миллионы погибли, половина зданий разрушена, а я, видно, все пропустил, то ли проспал, то ли на даче в это время был, так что на мою долю осталось обозревать апокалиптический пейзаж. Никакого присутствия смерти не ощущалось - просто руины огромного города, люди почти все куда-то ушли, а кто остался, ведут себя тихо и необщительно. Как будто сто лет прошло - ни раскопок, ни людей, ни трупов, из раздавленных и переломанных камнями машин уже какие-то кусты выросли, цветочки, валуны уже мхом покрылись и как-то живописно вросли в пейзаж.
Походу, на Москву все рукой махнули и решили, что без нее обойдутся. Типа, проклятое место. А я никуда уезжать не собираюсь, наоборот, какое-то теплое чувство, будто я один унаследовал это все. Мне тут уютно. Обживаюсь.
Я увидел, что некоторые из камней - вроде яиц с полупрозрачной скорлупой и внутри уже что-то шевелится. Никому дела нет. А я почему-то думаю, что это погибшие так перерождаются, и в этом самое жуткое, я именно из-за этого рад, что меня здесь не было. При этом я знаю, что когда они вылупятся, то тоже уйдут и ничем моему покою не помешают.
Разбирал картины в рухнувшей Третьяковке, пыль с них рукавом стирал, искал Владимирскую. Знал, что найду в конце концов.
* * *
Вспомнил свою любимую книжку в детстве, по которой я лет в 5 писать учился (а читать я всегда умел, это за пределами памяти). В общем, типа стихи о природе русских поэтов. И с той поры у меня необъяснимая, ничем непрошибаемая любовь к стихам Якова Полонского и Аполлона Майкова, они во мне слои каких-то таинственно детских, сновидческих, душеобразующих эмоций вскрывают. Как тогда в детстве именно они в унисон прозвучали, так и остались некой безусловной ценностью. В свою защиту скажу, что любовь к ним я делю с Блоком. А прочие русские поэты их обижают и ни во что не ставят.
Оглохший от слов и от слез,
Напрасными хлопотами вымощен город
И покрыт синевой без конца и края.
Джен Синсеро. НИ СЫ.
Очередная книжка на тему как жить. Печаль, что мне не нужно ничего из того, что они счастьем считают.
14 сентября, вторник
Церковное новолетие.
Поезда гудят в тумане,
Ничего не видно поездам,
Их сияющим глазам.
Во сне - река, пологий глинистый бережок, и я торопливо рисую на глине палкой какие-то символы, которые тут же впечатываются в нее навечно, будто после обжига. Потом тащу пук кувшинок с длинными стеблями и белые лилии и, походу, лотосы, и торопливо плету из них какую-то чудную одежду. Подумал про себя "Элиза, блин" и сон послушно свернул на рельсы андерсеновских "Диких лебедей". Из реки поднялся какой-то здоровенный утопший мужик, слава Богу, без признаков разложения, просто какой-то бомжара-лесовик, грязный, с бородой-колтуном в водорослях. И я на него эту рубашку из лилий накидываю, и он превращается в кого-то знакомого, но я не успеваю рассмотреть, в кого, этот сон путается, размывается и начинается другой, что-то про Венецию, но я не помню.
Половодье черной реки
Заливает мою постель,
заливает мои глаза,
Опускаюсь на самое дно,
к обломкам снов-кораблей.
(Будем считать, что это типа танка. Хотя больше похоже на Лорку, не знаю, с чего он вдруг вылез. Мне уже и в трех строчках порой тесновато, и я давно жульничаю, чтобы их все в хокку уместить. А зачем? Правила тут мои - захочу, целую поэму белым стихом напишу.)
15 сентября, среда
Дни - как вода сквозь пальцы.
Давно не слышал кукушку
И не знаю, когда умру.
Сон. Некий пустой дом, где в одной из комнат я нашел склад костей огромных животных - слонов, моржей, китов, быков, носорогов, треснувшие черепа, рассыпавшиеся позвоночники, огромные мослы и лопатки. В другой комнате стояла огромная бутыль с раздутой резиновой перчатке на горлышке. По виду, бражка или самогон, но жидкость в бутыли светилась боедно-зеленым радиоактивным светом, и я дегустировать не рискнул, наоборот, ушел побыстрее.
Пришлось в этом доме заночевать, выбрал комнату подальше от радиоактивной бражки, там из окна можно было выскочить в сад (и я знал, что за кустами задняя калитка - пути отхода). Пытался забаррикадировать дверь, зафиксировать ручку, но ничего не выходило. В результате скрученной простыней привязал ручку двери к батарее (дом был не деревенский, а бетонная коробка в два этажа, что-то вроде какой-то бывшей конторы). Устроился спать на полу с фомкой под локтем на всякий случай, но заснуть не мог - голая лампочка на потолке стала раскачиваться кругами против часовой, где-то вдалеке слышались крики, визги и бешеный лай собак. По одной из стен бежала вода, но до меня не дотекала, вся просачивалась в трещины в полу. Потом из-под плинтусов и из стыков стен стали высовываться тощие черные пальцы. Я думал, что дремлю или галлюцинирую и не обращал особо внимания.
За окнами развертывалась война, вдалеке била артиллерия, выстрелы вдоль улиц (звук перемещался, то дальше, то ближе). Я упорно делал вид, что я в домике, упрямо лежал на боку и пытался спать. Типа, пошли на хрен со своей войной, суки, я три ночи не спал толком.
* * *
Ночами стало так холодно, что лягушки впадают в анабиоз. Сидят на дорожках и не шевелятся, даже если их ногой малость пихнешь. Я их в траву переношу, чтобы не наступить ненароком, неприятное чувство, будто хладные трупы таскаю.
Холод не так страшен, когда есть электрический валенок. Я его распускаю и влезаю под плед с ним и с Чижом. Даже ночные заморозки с ним спокойно пережил. Пора в Москву, но жаль всю эту прощальную красу бросать. Зимой вспоминать буду, как хорошо было в пустеющем саду. Мало мне лета, мало.
Прилетела синица мне на окно, толстая такая, крупная, яркая. Глянула на меня сквозь стекло искоса, поклевала монтажную пену, которой щели забиты, поскакала по раме вверх, цепляясь коготками, засовывала нос в каждую щель, потом раздраженно клюнула гвоздь в шляпку и улетела. Весьма достойная птица, явно генеральный синичий директор. Не пела ни фига.
* * *
Полдень. Клочки голубого неба в толще облаков.
Даже солнце выглядывало пару раз на минутку.
А у меня все длится самый глухой предрассветный час.
* * *
Фуга — медицинский термин, психическая реакция на потрясение, выражающаяся в бесцельном бегстве.
"Фуга - Элемент лунатизма, рождающийся из пустоты между унынием и кошмарами. Фуга превращает знакомые места в чужие, стирает дружелюбные лица и заменяет их защитной маской пчеловода, низводит человеческую речь до низкого гудения улья."
16 сентября, четверг
Осенние костры в садах.
Всё пахнет дымом.
День цвета пепла.
* * *
Пора в Москву собираться, но я жду некоего порыва или зова. Посмотрим. Электроваленок делает жизнь терпимой.
Стайки дроздов доедают все, что дачники не собрали.
17 сентября, пятница
Каким прозрачным стало всё!
Пустота поселилась в саду,
Скребется в окна ночами.
Опять люди в котелках снились. Какого хрена? Ни одного котелка в жизни не видел. Наверно, с картины Магритта повыскакивали. Ну да ладно. В общем, они меня пытались прицепить к операционному столу эластичными бинтами, как для электрошока, причем упорно привязывали исключительно мою правую руку. В результате я дал им это сделать, и они радостно загалд5в на японском, поклонились друг другу и ушли, оставив меня одного. Я тут же без проблем освободился, оторвал кусок какого-то жутковатого медицинского агрегата для защиты и нападения и, прячась и пригибаясь, как Тарзан в джунглях, стал тайком выбираться из этого дурдома. Выбрался без труда на прелестную солнечную улицу, быстрыми перебежками убежал подальше от этого места.
В конце концов оказался где-то вроде Люксембургского сада только с японским малость колоритом. Мостики, пруды, золотые рыбки и карпы в чистой воде. Под широкими платанами сидят граждане и медитируют. Наконец, нашел тихое место - вроде сада камней, устроенный неким мегаломаньяком - камни уж очень здоровенные были - без ледоруба и альпинистского снаряжения на них не взберешься, и деревья вокруг имитировали цветы, кажется, в Африке или на Суматре такие растут - типа баобабов, а вместо кроны что-то вроде растрепанного пиона, если издалека смотреть.
Там был берег моря, исключительно золотоносный, я за пять минут там нагреб пригоршни самородков.
* * *
С протопленной веранды выхожу на холодную кухню, как в Северный ледовитый океан ныряю. Сегодня ночью заморозки, пар изо рта. Чижа выгуливаю в кромешной тьме, с фонариком во лбу, окруженный клубами пара. И Чиж грозно хрюкает во мраке. Надеюсь, никто по пьяни на нас не натолкнется, а то решит, что это белочка, а не Волча.
Чиж подгребает под себя все пледы и одеяла. В результате мне приходится кутаться Бог знает во что, как Плюшкин. Скоро будут за старую ключницу принимать.
Морально готовлюсь к новой насыщенной жизни после переезда в Москву. Поэтому читаю всякую херню про счастье и покой, вдохновение и силу воли (гы! вот это не мое, это дядюшки мово).
Хилли Джейнс. ЛАТТЕ ИЛИ КАПУЧИНО?
Бытовые медицинско-психологические советы, чтобы облегчить ежедневный выбор повседневных вещей или действий. Душ или ванна, ходьба или велосипед и т.п. Кое-что интересное оттуда узнал, да только, наверно, забуду к завтрашнему дню.
Ф. Серван-Шрайбер. ТРИ КАЙФА В ДЕНЬ.
Фигня. В основном, болтовня автора о себе, тупой.
18 сентября, суббота
Сон (дневной), очень хорошо запомнился. Время - Великая отечественная или сразу после. Меня послали к одной женщине, эвакуированной в Иркутск, обменять принадлежащуюю ей старинную рукопись на что угодно (у меня чемодан с вещами для обмена).
Коммуналка. Меня провели в комнату, хотя хозяйки еще нет. Осматриваюсь. Комната довольно богатая, пышная кровать, ослепительно белые наволочки, пододеяльник с вышивкой, дубовый буфет, круглый дубовый стол с графином, кожаное вольтеровское кресло у фикуса у окна. Наконец, входит хозяйка, в черном пальто, пуховом платке, валенках и, не глядя на меня с видом полного отчаяния и страшной усталости, прямо в пальто бросается на белоснежную кровать, только валенки скинула. Лежит лицом к стене, кажется, плачет или просто тяжело дышит. Я не смею заговорить, только даю понять, что я здесь и подожду, сколько надо.
Через какое-то время она встает - очень привлекательная, немножко растрепанная со сна, в нарядном цветастом платье. Тут отмечаю странность - она, в то же время, продолжает лежать на кровати в пальто.
Та, что проснулась, поправляет волосы (закрученная на затулке темнорусая пушистая коса), стучит крашеными ногтями по столу (да, ). Она ну прям очень эротичная, хотя лица вообще не помню, а платье скромного кроя, длинное, до середины икры, круглый вырез, пуговицы на груди.
Рукопись она непрочь обменять, небрежно бросает ее на стол - завернутый в газету сверток. Я открываю чемодан - там консервы, рулоны тканей, какие-то платки и шали, туфли. Она, покопавшись, берет железную банку ананасового компота и "Вот это!" - хватает хищно какой-то маленький предмет, явно не предназначенный для обмена - оказалось, мое зеркальце, я сам его где-то нашел, маленькое, туда только один глаз уместится. Мне оно не нужно, но из-за того, что она выбрала не из официальных товаров на обмен, кским-то образом нарушается вся система. Я предлагаю ей такой вариант: зеркальце я ей дарю сразу, а за рукопись она должна выбрать только из оставшихся вещей. Она кивает и в добавок к компоту вытаскивает еще пару бежево-голубых туфель-лодочек.
В это время вторая она, которая лежала на кровати, встает и идет умываться (раковина тут же), она каким-то образом еще красивее первой, очень отстраненная. Я спрашиваю у нарядной: "Ваша сестра?" Знаю, что нет, но типа пусть соврёт, и все станет объяснимо. Та холодно говорит: "Здесь никого нет". Вторая хватает банку с ананасами, вскрывает и жадно ест, нарядная смотрит с неудовольствием, но молчит, стучит ногтями по столу. Вторая нас, кажется, не видит вообше.
Первая говорит светским тоном: "Я должна как-то отблагодарить вас за ваш подарок". Покопавшись в шкатулке достает геогриевский крестик, вкладывает мне в руку. "Это моего покойного мужа. Давно надо было избавиться от этого барахла". Руки не отнимает, облизывает губы. Но мне больше нравится другая.
Я обреченно чую, что она (две в одной) - роковая женщина моей жизни и это надолго. Теперь я от нее (от них) уехать не смогу. Расстаемся, впрочем, вежливо и спокойно.
Я иду к себе (отгороженный угол с раскладушкой и маленькой печкой за занавеской в большой избе), разворачиваю рукопись, она светится, углубляется в другое измерение, у меня какое-то озарение (не помню), но понимаю, что эту рукопись никому не отдам и женщину тоже.
По-моему, тут необходима вторая серия. Про двойную женщину из сна вспоминаю с трепетом. Влюбился, а лица не помню. Очень стройная, у нарядной - неприятная красная помада, малость размазавшаяся, и холодная принужденная соблазняющая улыбка. Глаза, кажется, серые, близорукие, с прищуром. У второй видел тонкие щиколотки, когда она спала, и очень красивую длинную нежную шею, когда она водой на себя плескала. Они меня погубят, точно.
* * *
Холод и солнце и ветер.
И шорох листьев жестяной. И жизнь.
Про жизнь я часто забываю.
Хаим Шапира. СЧАСТЬЕ И ДРУГИЕ НЕЗНАЧИТЕЛЬНЫЕ ВЕЩИ.
Приятная иронично-философская книжка о Винни-Пухе, Алисе и Маленьком принце. Никакого коучинга, слава Богу, так, ниачом, но человек культурный, веселый и читать приятно.
19 сентября, воскресенье
Хотел перебраться сегодня в Москву, но такая мерзкая была погода, что все такси были нарасхват и в наши места не заезжали. Попробую завтра.
Ночью от холода умер плющ,
Дождь ножевой, стынет под ним
Горькая полынная земля.
* * *
Нашел внезапно ОЧЕНЬ НУЖНУЮ книжку, о существовании которой не догадывался. (Турчин. Учебник по активному воображению). Очень интересная штука, я даже не знал, что такое существует и куча народу практикует. Почитал совсем чуть-чуть, проскакивая через страницы, поскорей к практике - возрадовался, что это как раз то, что мне надо, и сходу сеанс провел с морем и проводником.
Проводником оказался дедуля в образе Капитана (ну а кто еще?), он был на проржавевшем катере на берегу, вышел из рубки, руки грязным полотенцем вытирал, не по-человечески легко спрыгнул на песок. Я несколько раз спрашивал его имя, потому что так положено, разволновался, он смеялся, а потом говорит: "Ну зови Антон Валерьевич". Я так удивился: "Почему?" Он смеется: "Амур - имя дурацкое. А Антоний - красивое".
Тут я чего-то совсем разволновался и понял, что меня слишком сильно туда затянуло, слишком глубоко провалился, и решил на этом закончить. Обычно это с партнером делают, но я, конечно, и в одиночку справлюсь, у меня со снами опыт большой. Время не засекал, но где-то около получаса там по берегу бродил, осматривался и с дедулей контакт фиксировал, может, и побольше, минут 40-45.
В общем, это также круто, как сны, только спать при этом не надо и можно все это видеть на ходу. То, что мне надо, именно оно. А то с моими нарушеньями сна у меня очень большие перерывы со снами получаются. То каждую ночь их вижу, то месяцами сил нет запоминать из-за недосыпа. И осознанные сновидения - не совсем то, что мне хотелось, и опять же - проблемы с моей бессонницей. Еще у меня книжка где-то про сны наяву, но у меня пока до нее руки не дошли, а тут вдруг такой подарок!
Надеюсь, что эти сеансы не будут слишком контролируемые. "Антона Валерьевича" я уж точно не ожидал, даже обалдел слегка. (Любопытно, что инициалы совпали, только сейчас заметил: А.В. как имя проводника и АВ как Активное Воображение).
Книжка сама отличная, конкретная такая брошюрка, все по делу, не разжевывая теорию, сжато, коротко, насыщенно и дает простор самодеятельности, полезные советы для практики, встречающиеся трудности и как их преодолевать и т.п. Ссылки еще на кучу книг дал и статей в интернете. Мне, кажется, теория и не нужна, я сам к этому делу вплотную подошел и уже частично практикую, когда пишу, мне только вдохновляющего пинка не хватало. И до проводника не додумался, а как здорово! Дедуля как будто меня там уже несколько лет ждал. Он типа хозяин этого места (подсознания) и ему можно сказать: "Перенеси меня туда-то" - и хоп!
Кажется, этим люди занимаются для изучения своего подсознания, а мне оно для другого пригодится.
Кстати, и шанс появился с теми двумя в одной женщинами дело продолжить, как-то они мне в душу запали, типа влюбился малость.
* * *
Ни звезды, ни берега вдали, ни гудка в тумане.
Занесло тебя неведомо куда, мой кораблик
с порванными в клочья парусами.