Я не червонец, чтоб быть любезен всем
ТОМ СТОППАРД
Драматург, 74 года, Лондон
читать дальшеЯ написал пьесу о Бакунине. У него не было сексуальной жизни, никакой. Свою энергию он направил на то, чтобы переделывать мир, —крича на него.
Толстой считал, что времена не меняются. Но сегодня он признал бы обратное. Люди перестали быть альтруистами. Они заняты больше собой, чем обществом.
Я не хожу в церковь. Но я постоянно нахожусь в состоянии разговора с чем-то, что не является материальным.
ПЕДРО АЛЬМОДОВАР
Режиссер, 62 года, Мадрид
читать дальшеУдивительно, что я снимаю кино. Я родился не в том месте, не в той семье и не в тот момент, чтобы делать фильмы. Это как если бы я мечтал стать тореадором, родившись в Японии.
Для меня два точных характера и несколько строк хорошего диалога так же действенны, как самые дорогие спецэффекты.
Прототипом Лолы (из «Все о моей матери». — Esquire) был трансвестит из Барселоны. У него была жена, которой он не позволял носить бикини, а сам ходил с грудями величиной с тележку и предлагал себя всякому встречному. Это прекрасный пример мачизма: чего-то иррационального, как и всякое крупное явление — расизм, паранойя или глупость.
Кинематографу можно научиться, но нельзя научить. Здесь очень мало правил, которые можно быстро усвоить. Все остальное — это твой взгляд на рассказываемую историю. Разница между двумя фильмами — в точке зрения режиссера. Это вопрос морали.
Я становлюсь специалистом по женщинам. Я слушаю их разговоры в автобусах и в метро, я выражаю себя через них. Мужчины для меня недостаточно мягкие. Они обречены всю свою жизнь играть роль мачо.
Слава ни за чем не нужна. Однажды поняв это, избавляешься от чванства.
Тайны обогащают твою жизнь, они могут помогать в работе, но бывает, что они душат тебя. Ты можешь не говорить о своей гомосексуальности, но ты должен осознавать ее.
Фильм ничего не решает за тебя. Он как секс — приносит много быстротечного счастья.
Я одинокий волк, и становлюсь все более скрытным. По вине этой проклятой славы я научился много говорить, почти ничего не рассказывая о себе.
ФАЗИЛЬ ИСКАНДЕР
Писатель, 82 года, Москва
читать дальшеМне в молодости казалось, что на старых фотографиях люди значительнее тех, которых я вижу в окружающей жизни. Но, возможно, это тем объясняется, что фотография тогда была редким делом, и люди, снимаясь, внутренне больше сосредотачивались.
Я всегда полагал, что умение увидеть правду и критиковать неправду — это и есть содержание жизни писателя, содержание жизни всех думающих голов в стране.
Современную прозу возглавили женщины, пишущие детективы. Это несерьезно. Они ведут себя с читателями, как с мужьями: им важнее не понять его, а создать ему настроение.
Глупость высмеивается не для того, чтобы истребить глупость — она неистребима. Это делается для того, чтобы поддержать дух разумных.
Я был так увлечен сочинительством, что не слишком замечал окружающую меня жизнь, даже своих детей. Думаю, воспитывал я их тем, что просто был самим собой.
Больше всего в женщинах ценю застенчивость. Это красиво. Основа женственности не внешность, а повышенное чувство стыда и сочувствие окружающим.
То, что мы собираемся делать завтра, делает нас сегодня такими, какие мы есть.
Некоторые женщины, заболев, становятся нежными. Через несколько дней вдруг начинают покрикивать с постели. О! Значит, выздоравливают!
Мудрость не нуждается в информации, зато информация нуждается в мудрости, чтобы разобраться в самой себе. Возможно, поэтому меня так и не заинтересовал интернет. Информация нужна молодым, старики больше думают о том, что это она означает.
Я верю, но негромко.
Вкус — это умение в разных обстоятельствах находить выход в самом естественном.
Общественный деятель — несмирившийся неудачник. Несчастную страну узнаешь по количеству общественных деятелей.
Искусство развлечения всегда было, но оно должно занимать свое место. Расцвет индустрии развлечений свидетельствует о неправильно понятой свободе.
Когда ты вплотную приближаешься к собственной смерти, мысль о том, что ты всю жизнь трудился, успокаивает.
АНДРЕЙ БИТОВ
74 года, писатель, Санкт-Петербург
читать дальшеЕсли тщательно вспоминать все те моменты, когда тебя могло не стать, получается, что каждый раз спасает только чудо.
Надо больше отказываться. Надо говорить «нет» чаще и упорнее.
Когда говорят «Да я лучше повешусь» — это ничего не значит. Это как мать говорит сыну «Я тебя убью».
Когда я прознал про высшие сценарные курсы, я сразу подал туда документы. В тот год принимали по одному человеку от всех республик. Я ожидал попасть в провинциальную тьму. И там действительно был один армянин, один грузин, один таджик, один узбек, один молдаванин и так далее: от Грузии — Резо Габриадзе, от Армении — Грант Матевосян (известный армянский писатель. — Esquire), от Азербайджана — Рустам Ибрагимбеков, от Узбекистана — Тимур Пулатов (известный узбекский писатель. — Esquire). От Урала там был Маканин. Нам дали огромные стипендии, как у инженера по окончании вуза, и отдельные комнаты. А еще в нашем распоряжении было все кино мира. Пропив стипендию и просыпаясь с похмелья, мы говорили: «Сегодня опять Антониони? Не, не пойдем».
Иногда бывает полезно терять вещи.
Полагаю, что я профессионал. Потому что я чудовищно не люблю писать.
Лень — это мать качества. Ленивые русские — такие же перфекционисты, как немцы.
Черновики должны оставаться в голове. Поэтому у меня нет правок.
Все гениальные русские романы — не вполне романы, а черт знает что. «Евгений Онегин» — роман в стихах. «Мертвые души» — поэма. «Герой нашего времени» — роман в новеллах. Это каждый раз, как рождение жанра.
Я рассматриваю литературу как память нашего вида — иначе мы бы и не запомнили, кто мы есть.
Что бы ни говорили о вождях, но если при них не пролилась кровь и не было гражданской войны, то они справились с задачей.
Большая собака никогда не мешает лаять маленькой собаке.
Драматург, 74 года, Лондон
читать дальшеЯ написал пьесу о Бакунине. У него не было сексуальной жизни, никакой. Свою энергию он направил на то, чтобы переделывать мир, —крича на него.
Толстой считал, что времена не меняются. Но сегодня он признал бы обратное. Люди перестали быть альтруистами. Они заняты больше собой, чем обществом.
Я не хожу в церковь. Но я постоянно нахожусь в состоянии разговора с чем-то, что не является материальным.
ПЕДРО АЛЬМОДОВАР
Режиссер, 62 года, Мадрид
читать дальшеУдивительно, что я снимаю кино. Я родился не в том месте, не в той семье и не в тот момент, чтобы делать фильмы. Это как если бы я мечтал стать тореадором, родившись в Японии.
Для меня два точных характера и несколько строк хорошего диалога так же действенны, как самые дорогие спецэффекты.
Прототипом Лолы (из «Все о моей матери». — Esquire) был трансвестит из Барселоны. У него была жена, которой он не позволял носить бикини, а сам ходил с грудями величиной с тележку и предлагал себя всякому встречному. Это прекрасный пример мачизма: чего-то иррационального, как и всякое крупное явление — расизм, паранойя или глупость.
Кинематографу можно научиться, но нельзя научить. Здесь очень мало правил, которые можно быстро усвоить. Все остальное — это твой взгляд на рассказываемую историю. Разница между двумя фильмами — в точке зрения режиссера. Это вопрос морали.
Я становлюсь специалистом по женщинам. Я слушаю их разговоры в автобусах и в метро, я выражаю себя через них. Мужчины для меня недостаточно мягкие. Они обречены всю свою жизнь играть роль мачо.
Слава ни за чем не нужна. Однажды поняв это, избавляешься от чванства.
Тайны обогащают твою жизнь, они могут помогать в работе, но бывает, что они душат тебя. Ты можешь не говорить о своей гомосексуальности, но ты должен осознавать ее.
Фильм ничего не решает за тебя. Он как секс — приносит много быстротечного счастья.
Я одинокий волк, и становлюсь все более скрытным. По вине этой проклятой славы я научился много говорить, почти ничего не рассказывая о себе.
ФАЗИЛЬ ИСКАНДЕР
Писатель, 82 года, Москва
читать дальшеМне в молодости казалось, что на старых фотографиях люди значительнее тех, которых я вижу в окружающей жизни. Но, возможно, это тем объясняется, что фотография тогда была редким делом, и люди, снимаясь, внутренне больше сосредотачивались.
Я всегда полагал, что умение увидеть правду и критиковать неправду — это и есть содержание жизни писателя, содержание жизни всех думающих голов в стране.
Современную прозу возглавили женщины, пишущие детективы. Это несерьезно. Они ведут себя с читателями, как с мужьями: им важнее не понять его, а создать ему настроение.
Глупость высмеивается не для того, чтобы истребить глупость — она неистребима. Это делается для того, чтобы поддержать дух разумных.
Я был так увлечен сочинительством, что не слишком замечал окружающую меня жизнь, даже своих детей. Думаю, воспитывал я их тем, что просто был самим собой.
Больше всего в женщинах ценю застенчивость. Это красиво. Основа женственности не внешность, а повышенное чувство стыда и сочувствие окружающим.
То, что мы собираемся делать завтра, делает нас сегодня такими, какие мы есть.
Некоторые женщины, заболев, становятся нежными. Через несколько дней вдруг начинают покрикивать с постели. О! Значит, выздоравливают!
Мудрость не нуждается в информации, зато информация нуждается в мудрости, чтобы разобраться в самой себе. Возможно, поэтому меня так и не заинтересовал интернет. Информация нужна молодым, старики больше думают о том, что это она означает.
Я верю, но негромко.
Вкус — это умение в разных обстоятельствах находить выход в самом естественном.
Общественный деятель — несмирившийся неудачник. Несчастную страну узнаешь по количеству общественных деятелей.
Искусство развлечения всегда было, но оно должно занимать свое место. Расцвет индустрии развлечений свидетельствует о неправильно понятой свободе.
Когда ты вплотную приближаешься к собственной смерти, мысль о том, что ты всю жизнь трудился, успокаивает.
АНДРЕЙ БИТОВ
74 года, писатель, Санкт-Петербург
читать дальшеЕсли тщательно вспоминать все те моменты, когда тебя могло не стать, получается, что каждый раз спасает только чудо.
Надо больше отказываться. Надо говорить «нет» чаще и упорнее.
Когда говорят «Да я лучше повешусь» — это ничего не значит. Это как мать говорит сыну «Я тебя убью».
Когда я прознал про высшие сценарные курсы, я сразу подал туда документы. В тот год принимали по одному человеку от всех республик. Я ожидал попасть в провинциальную тьму. И там действительно был один армянин, один грузин, один таджик, один узбек, один молдаванин и так далее: от Грузии — Резо Габриадзе, от Армении — Грант Матевосян (известный армянский писатель. — Esquire), от Азербайджана — Рустам Ибрагимбеков, от Узбекистана — Тимур Пулатов (известный узбекский писатель. — Esquire). От Урала там был Маканин. Нам дали огромные стипендии, как у инженера по окончании вуза, и отдельные комнаты. А еще в нашем распоряжении было все кино мира. Пропив стипендию и просыпаясь с похмелья, мы говорили: «Сегодня опять Антониони? Не, не пойдем».
Иногда бывает полезно терять вещи.
Полагаю, что я профессионал. Потому что я чудовищно не люблю писать.
Лень — это мать качества. Ленивые русские — такие же перфекционисты, как немцы.
Черновики должны оставаться в голове. Поэтому у меня нет правок.
Все гениальные русские романы — не вполне романы, а черт знает что. «Евгений Онегин» — роман в стихах. «Мертвые души» — поэма. «Герой нашего времени» — роман в новеллах. Это каждый раз, как рождение жанра.
Я рассматриваю литературу как память нашего вида — иначе мы бы и не запомнили, кто мы есть.
Что бы ни говорили о вождях, но если при них не пролилась кровь и не было гражданской войны, то они справились с задачей.
Большая собака никогда не мешает лаять маленькой собаке.
-
-
06.02.2012 в 16:56Больше всего в женщинах ценю застенчивость. Это красиво. Основа женственности не внешность, а повышенное чувство стыда и сочувствие окружающим.
Немногие это ценят!
Я верю, но негромко.
Как хорошо сказано. Только так и можно по-настоящему верить, без криков и биения себя в грудь.
Общественный деятель — несмирившийся неудачник. Несчастную страну узнаешь по количеству общественных деятелей.
Точно, это о нас.
-
-
06.02.2012 в 17:36