Но самое сильное впечатление производила фотография автора на суперобложке: необычный, утончённый, красивый мальчик на викторианской софе, взгляд всезнающего взрослого. Гарольд Халма, автор фотографии, слышал разговор двух женщин у витрины книжного магазина: «Говорю тебе, он просто такой молодой» — «А я говорю тебе: если он не молод, он опасен!» ТК этот анекдот очень нравился.
«Другие голоса…» собирались издавать в Англии и Франции. И ТК отправился в Европу. Слава бежала впереди него. В то время в Париже обретался американец Денхэм Фаутс, звезда международной педовки, любовник людей известных и знаменитых. Привлекательный и обаятельный, такой американский Дориан Грей, к тому же южанин. Фотография на обложке «Других голосов…» его тоже поразила, и он прислал ТК незаполненный чек с одним словом: «Приезжайте». Чек ТК вернул, но приехать обещал.
Когда они встретились, Фаутс сидел на опиуме. И вел себя как ребенок. Философия его была незамысловатой: «Весь мир бардак, все люди бляди. Быть успешной блядью — значит, иметь всё». Сам он был весьма успешной блядью. ТК говорил, что если бы Фаутс соблазнил Гитлера, не было бы Второй мировой войны.
В парижских газетах появились интервью ТК. Его узнавали на улице. Он общался с Кристианом Диором. На него запал Жан Кокто. И вроде бы у него был (короткий) роман с Альбером Камю, его редактором в Gallimard. Вернувшись в Нью-Йорк, ТК узнал, что Ньютон Арвин изменяет ему. И без долгих раздумий закрыл эту дверь.
Несколько love stories пролетели в пьяном дыму. Но вот осенью 1948-го Капоте встретил Джека Данфи. 34 года, танцор (ковбой в мюзикле Oklahoma!), писатель, во время Второй мировой служил в армии. От него сбежала жена, и он разочаровался в женщинах. Они прожили вместе 21 год, хотя были очень разными. ТК жаждал внимания, любил большие компании. Джек же предпочитал одиночество. Он хотел, чтобы его знали как писателя, а не как любовника ТК. Это, впрочем, не помешает ему после смерти ТК выпустить книгу «Милый гений: воспоминания о моей жизни с Труменом Капоте» (1987).
Лучше всего у ТК складывались отношения с богатыми женщинами. Все они были красивые, светские, иконы стиля. Все — старше него. Он любил цитировать пассаж из дневника одного юноши XIX века, который сравнивал красивых женщин с лебедями: «оперение этой надменной армады, уплывающее по воде, подобно шлейфам белоснежных бальных платьев».
«Лебедям» ТК было что рассказать внимательному слушателю — у всех были проблемы в личной жизни. А он умел слушать, сочувствовать, давать советы. Он стал их конфидентом, льстил им, руководил их судьбами. Иногда бил на жалость: «Люди не любят меня… я фрик». «Лебеди» учили его одеваться, обставлять комнаты. Он учил их читать Пруста. И всему тому, что узнал от Арвина.
Общение с ТК вошло в моду. Он проводил время на яхтах и виллах «лебедей». Их мужья оплачивали его путешествия...
Источник
==================================
Вот почему мне сразу кажется, что все это кончится хреново - уродливой, злобной и склочной старостью и какой-нибудь трудной нехорошей смертью? В такой очаровательной и аморальной беззаботности это все внутри скрыто, как матрешка в матрешке.