Я не червонец, чтоб быть любезен всем
Фауст реж. Мурнау, 1926 г.
Съемки прекрасные, со светом тогда лучше умели работать, чем сейчас - наверно, потому что сильнее было сопротивление материала, трудности чисто технические - потому и учились решать их так блестяще. Как у Эйзенштейна, каждый кадр - законченная картина.
Сразу вначале всадники Апокалипсиса налетели, напугали, очень призрачные, не разберешь - что, но видно, что какие-то ошметки скелетов, неприятно. Потом архангел весь сияющий с огромными накрашеными глазами и толстый аццкий сотона, то ли красный, то ли зеленый.
А потом очень страшно появляется Мефистофель. Очень противный, вроде дьячка гоголевского, жидкие длинные патлы, скопческое лицо, фальшивая постная морда, Фауст от него убегает, а он везде - шапочку с головы сдергивает, приветствует. Жуть.
Это чума над городом
Съемки прекрасные, со светом тогда лучше умели работать, чем сейчас - наверно, потому что сильнее было сопротивление материала, трудности чисто технические - потому и учились решать их так блестяще. Как у Эйзенштейна, каждый кадр - законченная картина.
Сразу вначале всадники Апокалипсиса налетели, напугали, очень призрачные, не разберешь - что, но видно, что какие-то ошметки скелетов, неприятно. Потом архангел весь сияющий с огромными накрашеными глазами и толстый аццкий сотона, то ли красный, то ли зеленый.
А потом очень страшно появляется Мефистофель. Очень противный, вроде дьячка гоголевского, жидкие длинные патлы, скопческое лицо, фальшивая постная морда, Фауст от него убегает, а он везде - шапочку с головы сдергивает, приветствует. Жуть.
Это чума над городом
потому что сильнее было сопротивление материала, трудности чисто технические - потому и учились решать их так блестяще.
да, так и есть )