Патриотический революционный футуризм в исполнении Василия Каменского

[волчок в тумане]

Читал сейчас книжку Василия Каменского "Степан Разин". Уже от предисловия у меня руки засвербели придушить и Каменского и лиричного автора предисловия: «Немногие были готовы, как Каменский, к "воспеванию «кумачовых душ» разбойничьей вольницы". Василий Каменский "всю жизнь относился к авторам, завороженным кровавыми цветами народных восстаний, после которых остается на дне души мудрый пепел.» Перестроечные критики слегка журили его за «эстетизацию беспощадной ненависти». Но нынешним, похоже, опять нравится. А мне нет. Я бы таких превентивно изолировал, но кто меня послушает?

Затем я добрался до самого Каменского. Посвящение задает тон всему последующему: «Богатырский Русский Народ. Тебе — мои гордые, молодецкие радости — во имя твое могучее, кондовое, доблестное, коренное — русское.» Много, много в тексте подобных красот, и чего там только нет: и «Жизнь прытью трепетная», и «Думно думал вольный казацкий сын Степан. "Хватит ли буйной головушки на дело великое, на почин затейный?" - спрашивал себя он. "Волга, Волга! Ты сама, мать наша ядреная"... - восклицает он, рассупониваясь от любви к голытьбе.

В общем, как написано в предисловии: «Если вы не знаете наверняка, как выглядит Василий Каменский, — ищите поэта с нарисованным аэропланом на лбу..." Ну или с лошадью, пофиг.

- Юная казачка Алёна — "вся трепетная, вся лебединая, вся призывная" - бегает голышом по бережку до полного изнеможения, и когда она наконец падает на песок, «Степан поднялся, встряхнул золотом кудрей, взял свои гусли и плотно подошел к Алёне.» Гусли, блин, гусли!!!

«— Ужо царёво рыло своротим! Сами на трон сядем! Сами управлять будем по-сермяжному! … Эй, царская боярщина, берегись: бревнами станем лупить по жирным зарылбам! Кровь нашу правители да помещики заме-сто щей хлебали, смотри: одни кости остались. Отведаем, похлебаем и мы кровушки господской, сусла боярского. Чем хуже наше брюхо мякинное!

— Ой, шибко весело слушать мне вас, удальцы отпетые, — улыбался солнцем Степан, — знать и впрямь времячко приспело спелое, выросла в лугах трава. Знать и впрямь наш первый путь на Волгу-матушку лежит. Туда и попрем для почина. Готовы ли струги?

— Ждут в кустах!»

Особенно хороши народные песни в пересказе поэта-футуриста. Начал цитировать, остановиться не могу.

"Эй! Кто звончее, да горластее песню сердешную разнесет:

Я ли тебе та ли,
Не вон энтакая.
На семой версте мотали,
Переэнтакая.
Харым-ары-згал волчоночный.
Занеси под утро в сердце
Окаянной разлюбовницы
Нож печеночный." (А кстати, "Двенадцать" Блока о том же самом, только другими словами. Интересно, кто у кого сюжет потырил?)

А вот что пел Степан, бродя с гуслями вокруг персидской княжны:

"Я — парень ядреный,
Дубовый, осиновый,
А вот тоскую —
Поди ж."

Широкая, вольная русская душа ярче всего проявляет себя в молодецких восклицаниях:

"— Ори! Раздавайся в раздолье! Громче ори!
— Мотайся в бесшабашном величии.
— Песнепьянствуй!
— Бегай на голове. Славь молодость!
— Гуляй разгульно!
— Верещи звериным рыком!
— Веселись во всю колокольню.
— Славь навозную взбудоражь!
— Выворачивай пни!
— Ржи жеребцом!"

"Душа у Степана — прозрачная, звонкая, переливная и певучая, как горный журчей в лесу. Степан ценит свою душу за то, что бережно сберег ее детской, бирюзовой, утроранней. Еще с розовых лет он решил на всю жизнь остаться ребенком…"

Поэтому интеллектуальные усилия ему не свойственны, более того, враждебны, мешают чуять жизнь сермяжным нутром и восклицает Степан:

"— Прочь с дороги, раздумье! Прочь! Ой, да что это с моей головой! Слышу, чую. Шире, душа, распахнись! Раззудись плечо! А ну, ударь, — эх, ударь, да ударь кистенем по Симбирску!

Раскатились под гору колеса молодости.

— Расплечись плечо непочатое.
— Эх, и ма, и ма!
— Ори! Свисти! Мотри-во!
— Раздобырдывай!
— Шпарь!

Глубинно голубело небо голубелью. Бирюзово грустилась синедымная даль."

И над следующим фрагментом текста я застыл в печальном недоумении. Что тут автор хотел сказать?

"Степан метался: — Эх, Васька Ус, помощничек мой. Садись на меня верхом, да поори во всю глотку, опомниться надо мне, очухаться. Разожги мою голову еще жарче, раскачай мою волю еще шибче! Ну! Горлань, верещи, помогай! На то гроза с нами.

Васька Ус и давай помогать:

Захурдачивая в жордубту,
По зубарам сыпь дурбинушшом!
Расхлабысть твою да в морду ту,
Размочардай в лоб рябинушшом!

— Ай, да ишшо!

Грррррррррр. Дробной дрожью дрожали обрывы беременных берегов."

@темы: О книгах, Жопа, вид спереди, Цитаты

Comments

[Las armas secretas]

Каменский

хороший, на самом деле. сильно любил своего футур-друга Маяковского)

[волчок в тумане]

Las armas secretas, знаешь, если б он не писал, я бы его может пожалел, а так - хрен ему.

[Bottom]

Охххх "инда взопрели озимые" ... Я что то аж прямо в ступор впамши и не знаю куда бечь: то ль пни выворачивать, то ль ржать жеребцом))))

[Белка Челли]

Ого, какой футуризм! Всем футуризмам футуризм.

[волчок в тумане]

Bottom, расплечись плечо непочатое! Я вот тоже не ожидал такой агрессивной бездарности. Похоже, они все на Маяковском в литературу въезжали, как блохи на собаке.

Белка Челли, посконный и сермяжный футуризм, и такой оказывается был.

[волчок в тумане]

Я один в последнем отрывке вижу NC-17 и мужскую беременность?

[Белка Челли]

волчок в тумане,

Я один в последнем отрывке вижу NC-17 и мужскую беременность?

но и правда - чем могут быть беременны берега? полезными ископаемыми? ласточками в норках?

[волчок в тумане]

Белка Челли, речку еще можно представить, половодье, все такое...