Три кошмара

[волчок в тумане]

Ничего не налаживается, но я постараюсь жить себе, как прежде, не вешаться же. Пора уже, а то кажется, что жизнь сливается прямиком в унитаз. Сны снятся - и всегда коварные кошмары, которые начинаются безмятежно и вдруг срываются в непроходимую жуть.

1. Отрывок кошмара. Снилось, что я в каком-то подвале лихорадочно процарапываю себе вены на запястье. Что-то надвигается, и я хочу от этого сбежать с помощью самоубийства, работа спорится, энтузиазм в наличии. Ни ножей, ни осколков под рукой нет, так что я царапаю запястье ногтем на мизинце, он длинный по-пушкински и какой-то с виду зомби-ноготь, коричневатый. И это меня слегка беспокоит, типа - что со мной не так? И вот, наконец, полилась кровь, но какого-то черного цвета.

2. Что-то детское про школьные годы. Знакомый ландшафт сна - я живу на самом верхнем этаже, лестницы ко мне нет, обрушена, но можно влезть по лифтовой клетке, а можно через кинотеатр внизу, по каким-то металлоконструкциям за экраном. Страшно то, что там показывают жесткое немецкое порно с расчлененкой, и зрители соответствующие - они заметили, что я мимо них каждый день хожу после школы, и собираются устроить на меня охоту. И всё в темноте, под дергающийся свет с экранаю

3. Длинный сон про кино с Эйзенштейном, хорошо его запомнил.

Мы с Андрюхой К. в делегации советских кинематографистов, Эйзенштейн во главе, все веселые, молодые, вкус успеха, дурачества и белые штаны. Весело идем под пальмами вдоль шоссе, как выпускники, типо, навстречу рассвету, начало настоящей жизни, причем, триумфальное. Эйзенштейн дурачится больше всех, даже неловко за него, прячется в засады, выпрыгивает, как лев, прыгает по бетонным заборам и блокам.

Не могу понять, что за страна - небоскребы вперемешку с готическими соборами. А шоссе и аллея словно на дне канала: сперва высоченный крутой склон, и уже там, наверху, начинается очень высокий город.

Метро вроде токийского, слишком много народу: на эскалаторах ревущая толпа, люди лезут по головам и по стенам, их давят насмерть, по стенам красные кровавые полосы. Мы же с полным комфортом едем, не торопясь. Внизу еще хуже - анекдотический вид поездов, сверху на крыше столько же людей, сколько внутри, из окон и дверей торчат руки и ноги, головы, - всё это было смешно, пока поезд не поехал, п.ч. всё, что не уместилось внутрь вагона, стало ломаться, отрываться и размазываться по стенам. Эйзенштейн сильно побледнел, но, как старший, берет нас за руки, как в кружок строит, чтобы мы смотрели друг на друга, а не по сторонам, и тихо, но гипнотически убедительно говорит, что капитализм не заботится о простых людях, а у нас все будет хорошо.

Потом место действия меняется, провинциальный городок - каменные одноэтажные дома, большие дворы с колодцами, низкие каменные заборы, маленькие мостики через ручьи и канавы. Эйзенштейна уже нет, только мы с Андрюхой натуру для съемок ищем. Я на местных не смотрю, прикидываю, как и что снимать будем, освещенность, расстояния, и тут краем глаза вижу, что меня обступили местные дети, мелкие, мне по пояс или по грудь. Поворачиваюсь к ним - и вот тут начинается кусок лютого ужаса, п.ч. ни хрена это не дети.

Одна тварь в черном плаще с капюшоном, без всяких признаков лица, абсолютная чернота и неподвижность и вдруг она сует руку под плащ и шумно скребется, чешется, как собака. Второй - смоляное чучелко, нелепая кукла, густо вымазанная блестящим черным варом, выступ носа, дыра рта, а вот глаз нет вообще, руки-прутики с мягкими перчатками на конце, как у клоуна-маньяка. И третий - капустный человечек, мерзкая опасная тварь, похожа на мумию в грязных бинтах - только вместо бинтов изгрызенные капустные листья, плотно обмотанные вокруг лица и тела.

По описанию они вроде и нестрашные, но совершенно невыносимое ощущение жути. Они разносят чуму или проказу, дотронутся до меня - и я пропал.

Я метнулся от них, как заяц, сломя голову, лишь бы никто не коснулся, и тут вспомнил: а где же Андрюха? я давно его уже не видел, сожрали, суки! Оборачиваюсь - а там, по-крабьи бочком ко мне прытко ползет смоляное чучелко, тянет поганые мягкие лапки, а капустный человек челюстью хлопает, издавая слабые, жалобные звуки - и это очень плохо, потому что он заколдовывает так, гипнотизирует. Я еще пометался в ужасе, думая, где Андрюху искать, а потом покорно поплелся назад, к уродцам, и наконец проснулся.

@темы: Я такой нежный, нах мне это показывают?, Сны

Comments

[НеллиС]

Волча, где тебя черти носили ты был и так долго в днев не заходил? Раз в днев не заходишь, значит, опять неприятности какие-то и ты, точняк, опять бухаешь.

[волчок в тумане]

НеллиС, я даже не бухаю, совсем пичаль.

[НеллиС]

да уж...надеюсь, что хотя бы поесть у тебя есть что...

[волчок в тумане]

НеллиС, спасибо, солнышко, всё пройдет.

[iragnarsson]

лестницы ко мне нет, обрушена, но можно влезть по лифтовой клетке, а можно через кинотеатр внизу, по каким-то металлоконструкциям за экраном

Раньше мне регулярно снились сны, в которых моя квартира на самом верхнем этаже, а лестница обрушилась. Или такой вариант: я прихожу домой, а дом изменился, и к моей квартире (рядом с дверью лифта на последней площадке) больше не добраться обычным способом, приходится карабкаться по какой-то арматуре. Ну, или по офигенно крутым лестницам, лишенным перил, с безднами по обе стороны. Оказывается, это распространенный сюжет.
Кроме того, наяву я не очень боюсь высоты, а вот в этих снах был откровенный ужас, когда я по балкам прыгал или по этим жутким лестницам взбирался.

[НеллиС]

какой жизнеутверждающий смайлик в конце фразы
сходи хоть к сестре, всё легче будет, она и покормит, и поддержит.

[волчок в тумане]

iragnarsson,

Оказывается, это распространенный сюжет.

Я сразу представил себе фабрику грез с ограниченным количеством декораций, где выпускаются сны для всех. И правда, это что-то классическое, и Фрейд тоже, наверно, по поводу рухнувших лестниц и лифтовых шахт высказывался.

НеллиС, сегодня как раз ходил, мороженое ели.

[iragnarsson]

возможно, эта символика связана с достижениями, ростом? как бы, отражение страха перед тем, что хочешь свершить, или, лучше сказать, что не удастся взойти на некую лестницу, а если взойдешь - окажется, что пути вниз нет, только падать?

[волчок в тумане]

iragnarsson, сейчас к моей ситуации это толкование очень подходит. Похоже на правду.

[Белка Челли]

волчок в тумане, о господи, вот жути-то... но, думаю, Сергей Михалыч именно так и вел бы себя, как в твоем сней.

[волчок в тумане]

Белка Челли, мне тоже показалось, что он был естественный и настоящий Эйзенштейн. А то иногда во сне такое подсунут!