Ниачом

суббота, 15 марта 2014

23:27

Я не червонец, чтоб быть любезен всем

Зимой вороны были совершенно хтонические, ошметки мрака, посланники ночи, а теперь - нормальные такие ребята, хлопочут, гнезда строят, друг за другом скачут с игривым и похотливым видом - птицы, как птицы, ничего инфернального.

Я стараюсь почаще смотреть в небо - не ради самого неба, а для изменения перспективы. Мне нравится, как ломают высоту углы карнизов и резкие линии крыш.

Как я рад Охотскому морю! Это ж целое, блин, море! И всё наше.

И вот иду я себе, весь такой беспечный, думаю о ничтожестве современной Европы и о прелести мопсов, и вдруг вижу, что на меня смотрит в прицел и вприщур снайпер со стены, и идут на таран вертолеты и движется прямо мне в бок грозный военный корабль, - выставка фотографий минобороны на пустой стене - давно весит, но я все как-то в нее не всматривался, а тут проняло.

Хочу скорее вернуться в прежние тихие дни. Когда события - вот как вчера - первую бабочку увидел на улице, крапивницу. Летала себе и плевала на Крым, СБ ООН, на «денег нет» и «что делать».

В Сретенском монастыре - купола сквозь голые тонкие березовые ветви, большие иконы на стенах в обрамлении голых виноградных плетей. Я не знал, что они выставили динамики наружу. Вдруг стены церкви дрогнули и она загремела и застонала соединенным множеством голосов «Господи, помилуй». Долго ждал на улице с толпой девочек, почему-то церковные двери была закрыта, хотя служба внутри шла. Ветер хлестал по ушам, я знал, что откроют и там согреюсь, но все равно представлял, как монах наконец открывает кованые двери, а там - трагической горкой дюжина покрытых изморосью замерзших трупов - девочки в платочках и я грешный с синим носом.

А внутри темно, холодный свет из глубокого окна. Чувствуется толщина стен и сразу представление, что в осаде, что мир снаружи равномерно колотит тараном в двери. И внутри все в темно-оливковых, синих, асфальтовых цветах, фрески как в древней пещере на стенах. Огромное кованое паникадило бросает на все странные тени, больше похожие на пятна сырости и бугры штукатурки.

Вскрылся лед на реке Гераклита - быстрая, ледяная, глубиной по щиколотку, но не трезвит, а голову кружит, потому что слишком быстро. Здесь мы в гостях, на сквозняке, пройдем жизнь насквозь из вечности в вечность.

Дочитал «Мир и хохот» Мамлеева. Очень сологубовская книжка, андрее-беловская тож, и очень московская. Потусторонняя гнильца, балаганчик мистиков и нежити, «сижу за ширмой», в общем, дрянь всякая, недотыкомки. Прекрасно написано, Серебряный век, но очень уж не люблю я эту публику, а у Мамлеева они - как живые.

Чет у меня жар теперь. Прошу прощения за то, что фигню пишу. А Москву сейчас накрыл черный циклон, ночь, дождь и ветер. И все стало вокруг дальневосточным и океаническим.

@темы: Жизнь, Все было прекрасно и ничуть не больно