Я не червонец, чтоб быть любезен всем
Манекены в витрине, стекла запотели словно от их дыхания.
Тополя спилили под окном, жалко. Одни красивые свежие пни остались, как пни, и кто-то уже расставил на них граненые стаканы. Я несколько веток отломал, в воду поставил, может, в последний раз зазеленеют в банке, а то я уже начал тосковать по листве.
Во время прогулок с мопсом заводятся приятные знакомства. Например, мужик с единственным зубом во рту, гуляет с внучкой. Пропитой хриплый голос, но исключительно учтив, почти каждую реплику начинает с сердечного: «Понимаю вас». Теперь он нас с Чижом каждый день высматривает – скучно ему.
Еще на моего мопса слетаются гопники - мопсы им исключительно импонируют. Сегодня разговорились с одним таким, и почему-то почти сразу съехали на обсуждение правил этикета. Я в свое время четко запомнил все насчет целования рук (ужасно не нравилась манера провинциальных ходоков обцеловывать барышням руки на улице) и поделился с ним, обсудили разные ситуации и решили, что самое приличное - целовать руку хозяйке дома, уже на выходе, после кормежки (если она замужем или значительно старше), и когда приятели знакомят со своей мамой или бабушкой (только в помещении, никаких уличных лобзаний). Остальное - фу! А он в свое время выяснил с каким жестом прилично вклиниться в чужой разговор, если нужно срочно что-то сообщить (руки стрелкой сложить). Расстались духовно обогащенные.
В разговорах с незнакомцами я всегда сворачиваю на что-нибудь неожиданное, никаких разговоров о погоде. С тенором Мариинки пылко обсуждали каннибализм, с теткой на станции после «ути-пути, какой милый котик» - сразу же заговорили о том, стоит ли ей уходить в монастырь и что тогда делать с котом, с таксистом – говорили про «арзамасский ужас» Льва Толстого, со сварщиком - как занесло Суворова в Альпы, в очереди в банке – о таиландских трансвеститах, древнегреческих андрогинах и мосинских винтовках. И всегда так.
Ночью опять ходил на Поклонную гору. Издалека казалось, что там дуют лютые ветры, которые меня сразу сметут с земли на Млечный Путь. Но когда вышел – было тихо, тепло, от слишком яркой подсветки не мог разглядеть лицо солдата, зато понравились бешеные казаки, которые притаились в кромешной тьме с теневой стороны, только вздыбленные кони, только опущенные пики. Они были прекрасны. Я дошел до церкви по тихой аллее, я один был живой на всю гору. Гулял бы там и гулял. Надо бы во Всех Святых на Соколе сходить, все мои родные, погибшие на первой мировой, на том кладбище лежали.
Тополя спилили под окном, жалко. Одни красивые свежие пни остались, как пни, и кто-то уже расставил на них граненые стаканы. Я несколько веток отломал, в воду поставил, может, в последний раз зазеленеют в банке, а то я уже начал тосковать по листве.
Во время прогулок с мопсом заводятся приятные знакомства. Например, мужик с единственным зубом во рту, гуляет с внучкой. Пропитой хриплый голос, но исключительно учтив, почти каждую реплику начинает с сердечного: «Понимаю вас». Теперь он нас с Чижом каждый день высматривает – скучно ему.
Еще на моего мопса слетаются гопники - мопсы им исключительно импонируют. Сегодня разговорились с одним таким, и почему-то почти сразу съехали на обсуждение правил этикета. Я в свое время четко запомнил все насчет целования рук (ужасно не нравилась манера провинциальных ходоков обцеловывать барышням руки на улице) и поделился с ним, обсудили разные ситуации и решили, что самое приличное - целовать руку хозяйке дома, уже на выходе, после кормежки (если она замужем или значительно старше), и когда приятели знакомят со своей мамой или бабушкой (только в помещении, никаких уличных лобзаний). Остальное - фу! А он в свое время выяснил с каким жестом прилично вклиниться в чужой разговор, если нужно срочно что-то сообщить (руки стрелкой сложить). Расстались духовно обогащенные.
В разговорах с незнакомцами я всегда сворачиваю на что-нибудь неожиданное, никаких разговоров о погоде. С тенором Мариинки пылко обсуждали каннибализм, с теткой на станции после «ути-пути, какой милый котик» - сразу же заговорили о том, стоит ли ей уходить в монастырь и что тогда делать с котом, с таксистом – говорили про «арзамасский ужас» Льва Толстого, со сварщиком - как занесло Суворова в Альпы, в очереди в банке – о таиландских трансвеститах, древнегреческих андрогинах и мосинских винтовках. И всегда так.
Ночью опять ходил на Поклонную гору. Издалека казалось, что там дуют лютые ветры, которые меня сразу сметут с земли на Млечный Путь. Но когда вышел – было тихо, тепло, от слишком яркой подсветки не мог разглядеть лицо солдата, зато понравились бешеные казаки, которые притаились в кромешной тьме с теневой стороны, только вздыбленные кони, только опущенные пики. Они были прекрасны. Я дошел до церкви по тихой аллее, я один был живой на всю гору. Гулял бы там и гулял. Надо бы во Всех Святых на Соколе сходить, все мои родные, погибшие на первой мировой, на том кладбище лежали.
И ПРО КИНО
волчок в тумане, ещё и таланта, судя по этой роли.
с таксистом – говорили про «арзамасский ужас» Льва Толстого, со сварщиком - как занесло Суворова в Альпы
Уверена, что только с вами такое случается.
Пересильд замечательная, я вообще наших актеров люблю, у нас хорошие не переводятся.