Я не червонец, чтоб быть любезен всем
Приснилось, что я - Гарри Поттер. Ну офигеть теперь! Впрочем, все было как-то не так. Во-первых, никаких очков и вороньего гнезда на башке, и, главное, никакой наивности. Мне лет 16, воспитывали меня не Дурсли, а кто-то вроде отцов-иезуитов, как наследного принца, т.е. очень строго, и не скрывали информацию, а, наоборот, усилинно впихивали ее в башку. Так что я весь такой холодно сдержанный, очень информированный, осторожный и внимательный, как шпион (моя любимая роль в снах).
Во-вторых,
Хогвартс. Больше всего похож на ватиканскую библиотеку. Высоченные стрельчатые окна, столбы золотого света, музейная чистота, церковная тишина, много деревянного декора. Походу, это высшее учебное заведение, где учатся подростки лет 16-19, причем очень элитарное, со строжайшей монастырской дисциплиной. Для меня это - дом родной, живу здесь, сколько себя помню. Никакой галдящей школоты - все старательно учатся, или в университетских аудиториях или в библиотеке, у каждого свой проект и никто особо друг с другом не общается. Вообще - очень пусто, комплекс зданий огромный, а учеников несколько десятков всего.
Сон крутился вокруг какой-то девицы - я на нее прежде внимания не обращал, она с другого факультета, учится хорошо, тоненькая, очень прямая (приглядевшись, можно опознать в ней вчерашнюю принцессу Аврору), уверенная в себе, но на первый план не лезет, иностранка, судя по всему, никак не связанная с местной политикой. Но что-то странное начинает происходить именно с ней - возникает некая сфера вокруг нее, постепенно расширяющаяся, все, попавшее в эту сферу, поднимается в воздух, как в невесомости, и исчезают все звуки. Она расходится, как волна метров на пять в окружности и постепенно затухает. Преподаватели (отцы-иезуиты, походу, хотя женщины тоже есть) очень обеспокоены, как-то связывают это с началом атаки Волдеморта. Девица держится скромно и безмятежно. Я подстерег ее где-то в тихом углу (какие-то просторные коридоры, опять же, скорее, как в музеях Ватикана, в Пинакотеке). Она даже обрадовалась возможности поговорить. Ей ужасно не нравится, что ее втягивают в местную политику, хотя она демонстрирует отменную выдержку. У нее фамильяр-мопс, и она до смерти боится, что если кто-то догадается, как он ей дорог, то что-нибудь с ним сделают, возьмут в заложники, а она согласится на все, лишь бы ему не повредили.
Я обещаю ей тайно переправить мопса за границу или укрыть в тайном ватиканском бункере, и девица за это обещает мне всяческое содействие. Мы потом еще раз встречаемся в саду (сад во французском королевском стиле - геометрически идеально подстриженные кусты, перголы, клумбы, маленькие лабиринты со статуей в центре). Девица передает мне инкунабулу с потрясающими иллюстрациями, мы ищем в них подсказки. Наконец, обращаем внимание на нарисованную синюю птичку - она появляется в последнее время и на школьных учебниках - мы думали, это какой-то новый библиотечный штамп или экслибрис, а теперь понимаем, что это - шпион Волдеморта. Академически обсуждаем иллюстрацию, которая, вероятно, первоисточник, откуда эта птичка и вырвалась, чтобы пуститься во все тяжкие. Мы ищем в ней шифры, символы ("в ближневосточной традиции гранат означает не изобилие и похоть, а раскрытую тайну"), там еще какой-то красно-золотой крокодил, виноградная лоза, пара гербов... Все это пытаемся истолковать, чтобы отловить птичку, прищучить, допросить и, по возможности, перевербовать.
Мне очень понравилась атмосфера сна, интерьеры, книги. Я этот иезуитский колледж уже несколько раз во сне видел, только сейчас, в виде Хогвартса, он намного роскошнее и чопорнее. И климат явно итальянский или испанский, а не шотландский. Очень захотелось учиться в таком месте.
* * *
Чак Вендиг. 250 ДЕРЗКИХ СОВЕТОВ ПИСАТЕЛЮ.
Разумные, по сути, вещи, но чувак аж из штанов выпрыгивает, чтобы быть дерзким пацаном. Приходится продираться сквозь его метафоры с блевотиной, мастурбацией и наркотой.
Выписки:
250 дерзких советов писателю
Чак Вендиг
Относитесь к местам как к героям
Когда пишешь роман, важно набрать обороты и разогнаться. Вы теряете скорость всякий раз, когда задерживаетесь на полпути, чтобы переделать сцену, заглянуть в словарь, обдумать или изменить сюжет. Делайте примечания к черновику. Выделяйте пропуски. Если не знаете, что писать, поставьте ХХХ: вернетесь к этому месту позже.
Найдите радость и свободу в том, чтобы писать первый черновик беззаботно, наплевав на все на свете.
Первый черновик – это поле для экспериментов
Пробуйте новое. Играйте с языком. Убейте важного персонажа. Потом, в последующих черновиках, уберете лишнее. Но кое-что останется. И этот материал будет бесценным.
Редактировать – это делать текст не дерьмовым. Роман рождается в ходе того первого штурма, но непослушного ублюдка надо вырастить. А потому переписывайте. И снова переписывайте. И снова переписывайте. Делайте это столько раз, сколько понадобится, чтобы он встал на ноги и пустился в пляс.
У вас столько попыток, сколько захотите. У романиста не жизнь, а малина: переписывай сколько влезет. Добавляй. Исправляй. Меняй. И так, пока вы не будете удовлетворены
Диалог тоже действие. Он не отделен от действия. Язык должен быть связан с динамикой и движением.
Описание лучше давать исподволь. Слишком часто описания статичны. А вы рисуйте короткими мазками: тут щепотка специй, там немного гарнира. Выберите одну, две, три детали и на этом остановитесь
Читатель желает сам додумывать детали. Он хочет быть вовлеченным в роман, принимать свои решения и делать свои выводы.
Первое: если вы увязли, можно иначе начать или раньше закруглиться. Второе: история не должна течь самотеком – контролируйте ее. Третье: разделите второй акт на два или три отдельных акта.
Вариации. В сценах. В персонажах. В настроении. В обстановке. Во всем. Избегайте монотонности. Стремитесь к многообразию.
Роман – это законченный продукт. Сценарий – лишь чертеж. Заготовка. Вы создаете возможность фильма, а не окончательный продукт. Пусть это вас раскрепостит
Иногда по сюжету события должны развиваться медленно. Чтобы долгая раскачка не нагнала тоску, сделайте сюжет менее линейным. Начните с конца. Или с середины. Сделайте флешбэки. Поиграйте с последовательностью: когда сообщается та или иная информация. Что произойдет потом, видно уже сейчас. Что происходит сейчас, будет видно потом.
Каждая сцена должна оправдывать собственное существование. Никаких повторов.
Замысел должен быть многослойным: в равной степени развивать сюжет и раскрывать характеры. Сюжет и персонажи должны претерпевать внешний или внутренний конфликт (или оба сразу).
Напряжение создается, когда любимые персонажи принимают плохие решения. Они лгут, обманывают и крадут. Попирают законы и нарушают табу. Идут в дом с привидениями. Не убегают от серийного убийцы. Предают друга. Спят с врагом. Едят запретный плод. Напряжение – это когда персонаж пожинает плоды своих действий. Он выпускает цыплят погулять, а те возвращаются в курятник иными, чем ушли. У них ножи. И тюремные наколки. И злые колдовские силы. Только напряжение не должно быть оторвано и обособлено от внешних событий. Пусть персонаж сам создаст себе саспенс.
персонаж должен показать себя. Должен настать момент, когда мы воскликнем: «Вот почему он всегда мне нравился!»
второстепенные персонажи не должны вести себя как второстепенные персонажи. У них должна быть полновесная и глубоко значимая для них жизнь, в которой они – главные герои. Это не случайные марионетки.
отыщите тьму в персонаже. Вынесите его несовершенства на поверхность, как капельку крови. Мы любим героев за их проблемы
Хороший персонаж и прост, и многопланов. Внешняя простота облегчает контакт с ним; сложность вознаграждает читателя, а персонажу дает глубину и действие. Напротив, внешняя замысловатость может выглядеть фальшиво и запутывать. Лучше позвольте читателю проникнуть в персонажа подобно тому, как вы забираетесь в ванну с горячей водой: постепенно, сначала один палец, потом другой.
Сюжет функционирует как скелет: создает структуру и поддерживает. Кроме того, он не вполне линеен. Он связан со многими подвижными органами (второстепенными линиями и поворотными моментами), которые выступают в роли мышц и связок. Лучшие сюжеты незаметны глазу (или о них нет нужды думать). Ибо, как только мы фиксируем на них внимание, откуда ни возьмись появляется игла и прокалывает этот воздушный шарик, выпуская воздух. Помните: скелет расположен не снаружи
Изящество удачного сюжета состоит в том, что, когда все события соединены, все выглядит предельно естественно, словно иначе и быть не могло.
Суть базового конфликта (более глубокого, чем «человек против…») – это «нужда» против «страхов». В этом пышном саду и вырастает сюжет. Персонаж хочет жить, мстить, завести детей или пони – а то, чего он боится, встает на его пути
Подлинный сюжет порождается внутренними эмоциями, а не внешней механикой.
Персонажи будут идти по сюжету более-менее прямыми путями. Может, и не самыми умными. Но с их точки зрения – логичными. Ни один герой не будет выдумывать себе замысловатые пути. Сюжет может быть сложным. Но замысловатым? Никогда. Персонажи хотят то, чего они хотят. А значит, они попытаются найти как можно более ясный путь к этой цели
Сюжетные дыры надо залатать. Проявите смекалку. Сделайте заплату больше, чем отверстие. Положите материала больше, чем недостает
Далеко не все писатели любят составлять план. Но иногда без него не обойтись. Допустим, герои планируют что-то: грабеж, нападение на лунный бункер, захват корпорации. Глупо думать, что эти воображаемые люди должны составлять планы, а вы нет.
Для большой палатки нужны колышки. Не обойтись без них и сюжету. Легкий способ планировать, не сойдя при этом с ума: найдите в сюжете события, которые играют ключевую роль, без которых не сойдутся концы с концами. Начертите схему с полудюжиной таких событий. Помните, что тем или иным образом они должны произойти.
Вводите обманчивые победы, веселье и игры, недолгое уменьшение опасности. Хотя бы только для того, чтобы заморочить голову читателю
Стоит отследить каждый мелкий ритм, каждый зигзаг вашего сюжета. Нет нужды делать это до того, как вы будете писать, но можно и нужно сделать это после. Вы увидите, где написанное лишено смысла. Увидите, где появились сюжетные дыры.
Отдельные ритмы складываются в небольшие сцены; сцены конгломерируются в последовательности действий и событий, а те толкаются в гигантском лифте под названием «акт», где история обнаруживает единое направление, прежде чем зигзагом уйдет к следующему акту и примет иной характер. Мыслите сначала актами. Затем последовательностями. Затем сценами. И, наконец, ритмами.
Изменять первоначальному сюжету нужно. Заводите интрижки со второстепенными линиями. У такой линии более легкое воздействие. Меньшая значимость. Она проливает свет на второстепенных персонажей. Но всегда несет в себе ДНК основного сюжета. Она поддерживает его темы или идет параллельно им. Еще лучше, когда она влияет на основной сюжет и хорошо с ним согласуется.
Маленькие острые инциденты, крошечные конфликты. Они не доминируют в истории, но их нельзя не заметить, и они обогащают целое. В каком-то смысле большой сюжет есть лишь множество маленьких, соединенных вместе и бегущих в одном направлении. Как стая паникующих сурков.
Сюжет – лишь средство. Средство достижения цели. Система доставки персонажей и конфликтов, конвейер. Да, она должна работать, иметь смысл. Концы с концами должны сходиться. Но читателя обычно увлекает не сюжет сам по себе. Ему интересны персонажи, вовлеченность в действие, глубинный смысл
Изобретите собственные способы делать предложение ярким: чтобы оно «пело», чтобы оно «кусалось». Делать его таким, чтобы оно передавало информацию четко, ясно и звучно.
Не заваливайте читателя данными. Пусть что-то останется недосказанным и создаст загадку.
Диалог есть часть действия, а не что-то от него отдельное. Более того, диалог лучше всего работает, когда понимается именно так.
Диалог может быть чистой и мощной формой конфликта
Персонаж не должен со щемящей откровенностью описывать все, что чувствует и хочет, дабы читатель не терялся в догадках. Персонажи (а честно говоря, и живые люди) сообщают многое, не говоря этого напрямую.
Делайте вид, что диалог больше скрывает, чем открывает. Вещи, которые особенно любопытны читателям, – кто убил жену, почему он ограбил банк и был ли у него роман с безумным танцующим роботом, – это вещи, которые персонаж не хочет обсуждать. В диалоге персонажи лгут, обманывают, скрывают, лукавят и выдают правду, диалог – важный способ создать напряжение и саспенс, показать загадку. Диалог – это не только диалог. Через него подаются персонажи, темы, настроение, сюжет, конфликт, загадка, напряжение, ужас
Автор не должен явно анонсировать тему произведения. Но персонажи иногда могут это сделать. Высказать ее напрямую. Нечасто и не вдруг. Но время от времени позвольте персонажу ненадолго стать голосом темы.
Найдите скучные части. Необязательные вещи. Мусор. Все, что не выглядит: а) необходимым; б) интересным. Запихните в мешок и сожгите.
Редактура. Будьте холодны. Бесчувственны. В одной руке – ножницы, в другой – пистолет с глушителем. Текст – это не человек. Можете пытать его сколько влезет, пока он не сделает то, что вы хотите. Вы сами поразитесь, насколько приятно сломать рукопись, поставить ее на колени.
Делайте заметки. Разберитесь с планом. Нанесите точечный удар.
Переписывать текст надо слой за слоем, делая подход за подходом. Исправляйте по одной вещи зараз. Сначала поработайте над диалогом. Потом – над описанием. Затем – над сюжетом. С наскока ничего не выйдет, да и не можете вы делать десять дел одновременно.
История живет за пределами страницы. Она в контексте, теме и настроении, вещах неосязаемых и неисчислимых. Но эти туманы и призраки должны сочетаться с остальным, а остальное должно сочетаться с ними.
Во-вторых,
Сон крутился вокруг какой-то девицы - я на нее прежде внимания не обращал, она с другого факультета, учится хорошо, тоненькая, очень прямая (приглядевшись, можно опознать в ней вчерашнюю принцессу Аврору), уверенная в себе, но на первый план не лезет, иностранка, судя по всему, никак не связанная с местной политикой. Но что-то странное начинает происходить именно с ней - возникает некая сфера вокруг нее, постепенно расширяющаяся, все, попавшее в эту сферу, поднимается в воздух, как в невесомости, и исчезают все звуки. Она расходится, как волна метров на пять в окружности и постепенно затухает. Преподаватели (отцы-иезуиты, походу, хотя женщины тоже есть) очень обеспокоены, как-то связывают это с началом атаки Волдеморта. Девица держится скромно и безмятежно. Я подстерег ее где-то в тихом углу (какие-то просторные коридоры, опять же, скорее, как в музеях Ватикана, в Пинакотеке). Она даже обрадовалась возможности поговорить. Ей ужасно не нравится, что ее втягивают в местную политику, хотя она демонстрирует отменную выдержку. У нее фамильяр-мопс, и она до смерти боится, что если кто-то догадается, как он ей дорог, то что-нибудь с ним сделают, возьмут в заложники, а она согласится на все, лишь бы ему не повредили.
Я обещаю ей тайно переправить мопса за границу или укрыть в тайном ватиканском бункере, и девица за это обещает мне всяческое содействие. Мы потом еще раз встречаемся в саду (сад во французском королевском стиле - геометрически идеально подстриженные кусты, перголы, клумбы, маленькие лабиринты со статуей в центре). Девица передает мне инкунабулу с потрясающими иллюстрациями, мы ищем в них подсказки. Наконец, обращаем внимание на нарисованную синюю птичку - она появляется в последнее время и на школьных учебниках - мы думали, это какой-то новый библиотечный штамп или экслибрис, а теперь понимаем, что это - шпион Волдеморта. Академически обсуждаем иллюстрацию, которая, вероятно, первоисточник, откуда эта птичка и вырвалась, чтобы пуститься во все тяжкие. Мы ищем в ней шифры, символы ("в ближневосточной традиции гранат означает не изобилие и похоть, а раскрытую тайну"), там еще какой-то красно-золотой крокодил, виноградная лоза, пара гербов... Все это пытаемся истолковать, чтобы отловить птичку, прищучить, допросить и, по возможности, перевербовать.
Мне очень понравилась атмосфера сна, интерьеры, книги. Я этот иезуитский колледж уже несколько раз во сне видел, только сейчас, в виде Хогвартса, он намного роскошнее и чопорнее. И климат явно итальянский или испанский, а не шотландский. Очень захотелось учиться в таком месте.
* * *
Чак Вендиг. 250 ДЕРЗКИХ СОВЕТОВ ПИСАТЕЛЮ.
Разумные, по сути, вещи, но чувак аж из штанов выпрыгивает, чтобы быть дерзким пацаном. Приходится продираться сквозь его метафоры с блевотиной, мастурбацией и наркотой.
Выписки:
250 дерзких советов писателю
Чак Вендиг
Относитесь к местам как к героям
Когда пишешь роман, важно набрать обороты и разогнаться. Вы теряете скорость всякий раз, когда задерживаетесь на полпути, чтобы переделать сцену, заглянуть в словарь, обдумать или изменить сюжет. Делайте примечания к черновику. Выделяйте пропуски. Если не знаете, что писать, поставьте ХХХ: вернетесь к этому месту позже.
Найдите радость и свободу в том, чтобы писать первый черновик беззаботно, наплевав на все на свете.
Первый черновик – это поле для экспериментов
Пробуйте новое. Играйте с языком. Убейте важного персонажа. Потом, в последующих черновиках, уберете лишнее. Но кое-что останется. И этот материал будет бесценным.
Редактировать – это делать текст не дерьмовым. Роман рождается в ходе того первого штурма, но непослушного ублюдка надо вырастить. А потому переписывайте. И снова переписывайте. И снова переписывайте. Делайте это столько раз, сколько понадобится, чтобы он встал на ноги и пустился в пляс.
У вас столько попыток, сколько захотите. У романиста не жизнь, а малина: переписывай сколько влезет. Добавляй. Исправляй. Меняй. И так, пока вы не будете удовлетворены
Диалог тоже действие. Он не отделен от действия. Язык должен быть связан с динамикой и движением.
Описание лучше давать исподволь. Слишком часто описания статичны. А вы рисуйте короткими мазками: тут щепотка специй, там немного гарнира. Выберите одну, две, три детали и на этом остановитесь
Читатель желает сам додумывать детали. Он хочет быть вовлеченным в роман, принимать свои решения и делать свои выводы.
Первое: если вы увязли, можно иначе начать или раньше закруглиться. Второе: история не должна течь самотеком – контролируйте ее. Третье: разделите второй акт на два или три отдельных акта.
Вариации. В сценах. В персонажах. В настроении. В обстановке. Во всем. Избегайте монотонности. Стремитесь к многообразию.
Роман – это законченный продукт. Сценарий – лишь чертеж. Заготовка. Вы создаете возможность фильма, а не окончательный продукт. Пусть это вас раскрепостит
Иногда по сюжету события должны развиваться медленно. Чтобы долгая раскачка не нагнала тоску, сделайте сюжет менее линейным. Начните с конца. Или с середины. Сделайте флешбэки. Поиграйте с последовательностью: когда сообщается та или иная информация. Что произойдет потом, видно уже сейчас. Что происходит сейчас, будет видно потом.
Каждая сцена должна оправдывать собственное существование. Никаких повторов.
Замысел должен быть многослойным: в равной степени развивать сюжет и раскрывать характеры. Сюжет и персонажи должны претерпевать внешний или внутренний конфликт (или оба сразу).
Напряжение создается, когда любимые персонажи принимают плохие решения. Они лгут, обманывают и крадут. Попирают законы и нарушают табу. Идут в дом с привидениями. Не убегают от серийного убийцы. Предают друга. Спят с врагом. Едят запретный плод. Напряжение – это когда персонаж пожинает плоды своих действий. Он выпускает цыплят погулять, а те возвращаются в курятник иными, чем ушли. У них ножи. И тюремные наколки. И злые колдовские силы. Только напряжение не должно быть оторвано и обособлено от внешних событий. Пусть персонаж сам создаст себе саспенс.
персонаж должен показать себя. Должен настать момент, когда мы воскликнем: «Вот почему он всегда мне нравился!»
второстепенные персонажи не должны вести себя как второстепенные персонажи. У них должна быть полновесная и глубоко значимая для них жизнь, в которой они – главные герои. Это не случайные марионетки.
отыщите тьму в персонаже. Вынесите его несовершенства на поверхность, как капельку крови. Мы любим героев за их проблемы
Хороший персонаж и прост, и многопланов. Внешняя простота облегчает контакт с ним; сложность вознаграждает читателя, а персонажу дает глубину и действие. Напротив, внешняя замысловатость может выглядеть фальшиво и запутывать. Лучше позвольте читателю проникнуть в персонажа подобно тому, как вы забираетесь в ванну с горячей водой: постепенно, сначала один палец, потом другой.
Сюжет функционирует как скелет: создает структуру и поддерживает. Кроме того, он не вполне линеен. Он связан со многими подвижными органами (второстепенными линиями и поворотными моментами), которые выступают в роли мышц и связок. Лучшие сюжеты незаметны глазу (или о них нет нужды думать). Ибо, как только мы фиксируем на них внимание, откуда ни возьмись появляется игла и прокалывает этот воздушный шарик, выпуская воздух. Помните: скелет расположен не снаружи
Изящество удачного сюжета состоит в том, что, когда все события соединены, все выглядит предельно естественно, словно иначе и быть не могло.
Суть базового конфликта (более глубокого, чем «человек против…») – это «нужда» против «страхов». В этом пышном саду и вырастает сюжет. Персонаж хочет жить, мстить, завести детей или пони – а то, чего он боится, встает на его пути
Подлинный сюжет порождается внутренними эмоциями, а не внешней механикой.
Персонажи будут идти по сюжету более-менее прямыми путями. Может, и не самыми умными. Но с их точки зрения – логичными. Ни один герой не будет выдумывать себе замысловатые пути. Сюжет может быть сложным. Но замысловатым? Никогда. Персонажи хотят то, чего они хотят. А значит, они попытаются найти как можно более ясный путь к этой цели
Сюжетные дыры надо залатать. Проявите смекалку. Сделайте заплату больше, чем отверстие. Положите материала больше, чем недостает
Далеко не все писатели любят составлять план. Но иногда без него не обойтись. Допустим, герои планируют что-то: грабеж, нападение на лунный бункер, захват корпорации. Глупо думать, что эти воображаемые люди должны составлять планы, а вы нет.
Для большой палатки нужны колышки. Не обойтись без них и сюжету. Легкий способ планировать, не сойдя при этом с ума: найдите в сюжете события, которые играют ключевую роль, без которых не сойдутся концы с концами. Начертите схему с полудюжиной таких событий. Помните, что тем или иным образом они должны произойти.
Вводите обманчивые победы, веселье и игры, недолгое уменьшение опасности. Хотя бы только для того, чтобы заморочить голову читателю
Стоит отследить каждый мелкий ритм, каждый зигзаг вашего сюжета. Нет нужды делать это до того, как вы будете писать, но можно и нужно сделать это после. Вы увидите, где написанное лишено смысла. Увидите, где появились сюжетные дыры.
Отдельные ритмы складываются в небольшие сцены; сцены конгломерируются в последовательности действий и событий, а те толкаются в гигантском лифте под названием «акт», где история обнаруживает единое направление, прежде чем зигзагом уйдет к следующему акту и примет иной характер. Мыслите сначала актами. Затем последовательностями. Затем сценами. И, наконец, ритмами.
Изменять первоначальному сюжету нужно. Заводите интрижки со второстепенными линиями. У такой линии более легкое воздействие. Меньшая значимость. Она проливает свет на второстепенных персонажей. Но всегда несет в себе ДНК основного сюжета. Она поддерживает его темы или идет параллельно им. Еще лучше, когда она влияет на основной сюжет и хорошо с ним согласуется.
Маленькие острые инциденты, крошечные конфликты. Они не доминируют в истории, но их нельзя не заметить, и они обогащают целое. В каком-то смысле большой сюжет есть лишь множество маленьких, соединенных вместе и бегущих в одном направлении. Как стая паникующих сурков.
Сюжет – лишь средство. Средство достижения цели. Система доставки персонажей и конфликтов, конвейер. Да, она должна работать, иметь смысл. Концы с концами должны сходиться. Но читателя обычно увлекает не сюжет сам по себе. Ему интересны персонажи, вовлеченность в действие, глубинный смысл
Изобретите собственные способы делать предложение ярким: чтобы оно «пело», чтобы оно «кусалось». Делать его таким, чтобы оно передавало информацию четко, ясно и звучно.
Не заваливайте читателя данными. Пусть что-то останется недосказанным и создаст загадку.
Диалог есть часть действия, а не что-то от него отдельное. Более того, диалог лучше всего работает, когда понимается именно так.
Диалог может быть чистой и мощной формой конфликта
Персонаж не должен со щемящей откровенностью описывать все, что чувствует и хочет, дабы читатель не терялся в догадках. Персонажи (а честно говоря, и живые люди) сообщают многое, не говоря этого напрямую.
Делайте вид, что диалог больше скрывает, чем открывает. Вещи, которые особенно любопытны читателям, – кто убил жену, почему он ограбил банк и был ли у него роман с безумным танцующим роботом, – это вещи, которые персонаж не хочет обсуждать. В диалоге персонажи лгут, обманывают, скрывают, лукавят и выдают правду, диалог – важный способ создать напряжение и саспенс, показать загадку. Диалог – это не только диалог. Через него подаются персонажи, темы, настроение, сюжет, конфликт, загадка, напряжение, ужас
Автор не должен явно анонсировать тему произведения. Но персонажи иногда могут это сделать. Высказать ее напрямую. Нечасто и не вдруг. Но время от времени позвольте персонажу ненадолго стать голосом темы.
Найдите скучные части. Необязательные вещи. Мусор. Все, что не выглядит: а) необходимым; б) интересным. Запихните в мешок и сожгите.
Редактура. Будьте холодны. Бесчувственны. В одной руке – ножницы, в другой – пистолет с глушителем. Текст – это не человек. Можете пытать его сколько влезет, пока он не сделает то, что вы хотите. Вы сами поразитесь, насколько приятно сломать рукопись, поставить ее на колени.
Делайте заметки. Разберитесь с планом. Нанесите точечный удар.
Переписывать текст надо слой за слоем, делая подход за подходом. Исправляйте по одной вещи зараз. Сначала поработайте над диалогом. Потом – над описанием. Затем – над сюжетом. С наскока ничего не выйдет, да и не можете вы делать десять дел одновременно.
История живет за пределами страницы. Она в контексте, теме и настроении, вещах неосязаемых и неисчислимых. Но эти туманы и призраки должны сочетаться с остальным, а остальное должно сочетаться с ними.
-
-
08.01.2021 в 23:28Цитаты занятные и даже местами толковые. Но, ёлки-палки-лес-густой, как же зодолбали все с этим переписывнием. Такое впечатение, что вопкруг одни адепты Всемирного Культа Шей Да Пори Не Будет Пустой Поры.
-
-
09.01.2021 в 01:17волчок в тумане,
-
-
09.01.2021 в 04:03витэлла, как-то мне удалось свои страхи ей делегировать.
-
-
09.01.2021 в 13:37я думаю, это зависит прежде всего от индивидуальных особенностей автора. у кого-то мозг работает так, у кого-то эдак, у кого-то что-то третье. Лично я первый, он же последний раз занималсь этом в шестнадцать лет (или даже в пятнадцать, не помню точно), второе свое полноценное сочинение. Написала, денек подумала, села и переписала всё заново от начала до конца.
Может, конечно, у меня мания величия и меня лечить надо - но что-то мне не кажется, что я как-то хуже ппишу из-за того, что не трачу уйму времени впустую.
Это я к чему. Все ведь люди разные, и у каждого свой метод, который ему наиболее удобен и, соотвесттвенно, будет более эффективен. И, наверное, те, кто говорят о переписывании, вполне честно сами так делают, и им это подходит, ну и прекрасно. А вот то, что они свой частный случай стремятся выдать за всеобщий универсальный и обязательный для всех закон - вот это уже абсолютно не прекрасно.
-
-
09.01.2021 в 16:44-
-
09.01.2021 в 16:56и соглашусь, что довольно многие тексты, которые попадаются в интернете, подредактировать хотелось бы. Только вот откуда нам знать: это прямо так было с первого раза написано - или наоборот, текст оказался доведен до такого состояния тем самым пресловутым переписываением?
-
-
09.01.2021 в 17:01