Я не червонец, чтоб быть любезен всем
Пальцев на руке хватит, чтобы перечислить те философские проблемы, которые меня интересуют: бессмертие и свобода. Может, и еще что-то, но я не помню.
Вот здесь умная статья о свободе.
А от себя я вот что скажу, другое совсем: свобода - это всегда индивидуальный выбор, обществу, толпе, стаду не свобода, а пастух нужен, овчарки и все такое. И большинству людей даже по отдельности нужна не свобода, которая очень жестока на самом деле, аскетична и беспощадна, а теплая и постоянная забота кого-то сильного.
Свобода очень сильно связана с одиночеством, бездомностью и нищетой, отречением от всего. Любая привязанность - уже путы, плен, оковы. И кому это надо, в сущности?
Вот поэтому я личную свободу зубами и когтями для себя вырываю, а на политические мне, в общем-то, наплевать, это все иллюзия, а не настоящая свобода. Но я на баррикады пойду, если почувствую угрозу для личной свободы. Хотя Эпиктет учил, что внутренняя свобода неотчуждаема от человека, просто иногда за нее слишком дорого платить приходится, головой, например. А он в этом толк знал, он рабом был.
И наконец, с детства с молоком матери (и с застольями диссидюг) впитано: "За свободу не пьют, за нее умирают".
В общем, это такая опасная сверхценность, которую профанам в руки давать нечего, и навязывать ее всем жестоко, в общем, вроде кольца всевластья - не на всякий палец налезет, не для масс, штучный товар. И хорошего от него не жди. Это не удовольствие, а судьба, причем, жестокая.
Вот здесь умная статья о свободе.
А от себя я вот что скажу, другое совсем: свобода - это всегда индивидуальный выбор, обществу, толпе, стаду не свобода, а пастух нужен, овчарки и все такое. И большинству людей даже по отдельности нужна не свобода, которая очень жестока на самом деле, аскетична и беспощадна, а теплая и постоянная забота кого-то сильного.
Свобода очень сильно связана с одиночеством, бездомностью и нищетой, отречением от всего. Любая привязанность - уже путы, плен, оковы. И кому это надо, в сущности?
Вот поэтому я личную свободу зубами и когтями для себя вырываю, а на политические мне, в общем-то, наплевать, это все иллюзия, а не настоящая свобода. Но я на баррикады пойду, если почувствую угрозу для личной свободы. Хотя Эпиктет учил, что внутренняя свобода неотчуждаема от человека, просто иногда за нее слишком дорого платить приходится, головой, например. А он в этом толк знал, он рабом был.
И наконец, с детства с молоком матери (и с застольями диссидюг) впитано: "За свободу не пьют, за нее умирают".
В общем, это такая опасная сверхценность, которую профанам в руки давать нечего, и навязывать ее всем жестоко, в общем, вроде кольца всевластья - не на всякий палец налезет, не для масс, штучный товар. И хорошего от него не жди. Это не удовольствие, а судьба, причем, жестокая.