Я не червонец, чтоб быть любезен всем
Дневник явно в кризисе. Не хватает меня еще и на него. Прошу прощения, нудятину пишу.
Жара наконец, но я в Москве - и после жасминовой чистоты дачного воздуха городской смрад кажется угрожающе резким. Я промчался вверх по горке вдоль стены автобусного парка, зажимая нос, и нырнул в прокуренную прохладу подъезда, словно спасаясь от газовой атаки, подальше от миазмов большого города.
Кругом иностранцы, причем, даже на болельщиков не похожи - видел мексиканскую или бразильскую семейную пару с коляской и еще один младенец бегает вокруг. Болельщики в желто-зеленых колпаках в метро ведут себя смирно, должно быть, боятся, что КГБ их гречкой насильно накормит. Один здоровенный, бандитского вида, гаучо устроил заминку в метро - по-джентельменски не хотел выходить из вагона, прежде чем девушки с платформе туда не войдут, дисциплинированные же москвички, стиснув зубы, ждали, пока все выйдут из вагона. Группа здоровенных встревоженных негров ехала на эскалаторе, на темных лицах глаза ворочаются как облупленные вареные яйца - жутковато им, небось, в белокаменной, ну это как когда наши в Париже оказываются внезапно где-нибудь в районе Клиши и вдруг понимают, что вокруг нет ни одного белого человека. Откуда-то брутально и многоголосо загрохотало "Рос-си-я! Рос-си-я!" - негры вжали головы в плечи. Чет праздника я не почувствовал - народ какой-то озабоченный, москвичи виртуозно делают вид, что никаких болельщиков вовсе нет, смотрят сквозь футболки и раскрашенные морды, как сквозь стекло, а болельщики чувствуют себя бесплотными духами и робеют. Только толпы китайских туристов деловиты и раскованы, им уютно, и на футбол наплевать.
Приснилось, что я рыцарь, потому что перед сном одну карту Таро выбросил - и выпал Рыцарь мечей. Стою в реке по пояс и мечом машу из-под воды, капли радугой разлетаются, сверху воду рублю и чувствую напряжение воды. Золотую рыбку пополам перерубил нечаянно. Все слегка в мультяшном стиле, цвета слишком яркие. Как научился мечом махать, вышел из реки, кругом - ярко-желтые поля, солнце лепит вовсю. Я мечом в воздухе нарисовал себе соломенную шляпу и она плюхнулась мне на голову. Подумал, что стою здесь, посреди поля, как Страшила, - и тут же вороны налетели.
Тут внезапно мультяшность кончилась, потому что в следующем эпизоде я уже целуюсь с вороной взасос. Она пытается вырвать мне язык, и рот полон крови.
Иду по полю (солнце скрылось, тучи, и рожь какая-то серая, пожухлая), отплевываюсь от крови. Вернее, я наклоняюсь, открываю рот и оттуда по полстакана крови разом выливается. Рот очень быстро наполняется снова, слабость накатывает. Еле-еле тащусь в деревню за помощью.
На околице меня останавливают поселяне, они то ли от чумы кордон устроили, то ли какого-то оборотня ловят. Ко мне поначалу со всем уважением, спрашивают что-то, а я ответить не могу, отхожу в сторону, выливаю кровь изо рта - чую, дело плохо, обернуться боюсь, думаю, мне, должно быть, уже вилы и косы в спину наставлены.
* * *
Жара. Ветра порой совсем нет, и тогда впечатление, будто я лежу распластанный между двумя стеклышками микроскопа, в пятне яркого света, а кто-то смотрит на меня в трубу горящим желтым глазом. А потом листья на деревьях вдруг затрепетали тихонько, как ресницы на обморочном лице, и всё оживает.
Сейчас опять послеобеденная сиеста - ни малейшего движения в деревьях, застыли все, как мухи в меду. Уже какие-то розовобокие яблоки вызревают. Ирисы за одну ночь распустились, голубой маленький пруд ирисов и один пурпурный царственный пион, шиповник и сирень отцветают, жасмин греется и плавится. А ведь по старому стилю лето только началось - пятый день лета.
Техническое. Про книжку.Сегодня начал свой литературный марафон. С утра работал, как раб на галерах, а потом и после обеда - до 7 вечера. В результате - 1698 слов. Это первая глава, там готового материала много, так что я только куски обрабатываю. Очень устал, не знаю почему. Ни на что другое времени нет. Качающийся мир, свинцовая голова.
Пока то, что я ввязался в марафон, меня очень пугает. Первый день дался ужасно тяжело. Для первой главы у меня было много набросков и материалов, так что вдохновения чистого листа и потоков сознания я совсем не чувствовал. И с большим количеством полуготового текста, я все равно еле-еле выработал норму. Правда, текст в результате был далеко не первый черновик. И не знаю, как оно получится дальше - ведь скоро придется писать уже без опоры на материал. Может, оно и к лучшему, надеюсь, что всё пойдет, как фрирайт с неожиданными подарками подсознания.
На качелях качался, то сильная жара и духота, то ливень.
У Чижа тут на днях был день рождения и я с радостью обнаружил в его паспорте, что ему всего шесть лет. Совсем юный еще мопс.
* * *
Все это время смотрю футбол, по матчу-два в день. Болею, в основном, за слабаков - за Марокко, Иран, да против Португалии, потому что Роналду дико бесит, хотя он и сильно похорошел с годами. Даже не знаю, зачем смотрю - в отупении после своих литературных марафонов, с ухмылочками, вскриками... Никто мне сейчас, кроме Месси, особо не нравится, а когда любимцев нет, то и смотреть не очень интересно. А кто победит, мне, в общем, наплевать.
Пожалуй, мне нравится атмосфера - искренняя бескорыстная радость болельщиков, несерьезный драматизм всего происходящего, ошеломленное лицо того, кто забил гол в свои ворота - тупое непонимающее горе, сдержанное и солидное ликование тренеров при победе, выпендреж звезд, все эти хитрости с падениями, у всех разные, выдающие суть их куда больше, чем честная работа, удары исподтишка, разница темпераментов людей, которые делают одно и то же, но так по-разному, редкая возможность со стороны понаблюдать поведение людей в группе, а я еще на лица жаден, на разные физические типы, так интересно замечать сходство всех скандинавов - будто родные братья играют в одной команде (не считая негров и прочих легионеров), выносливость и быстроту арабов, особую пластику (у каждого народа разную), прыгучесть и быстроту реакции негров (жаль моих любимых ганцев и котов на этом чемпионате нет), европейцев, которые во всем этом всем уступают, но непонятно чем побеждают - привычкой к победам, что ли? генетической памятью? долгой и упорной селекцией и методичным воспитанием?
В общем, почти все интересно, кроме самой игры, хотя красивый гол я тоже оценить могу.
* * *
Техническое про книжкуВечером стал перечитывать написанное за два дня и делать заметки и замечания, как и что еще надо было написать и что исправить - и внезапно это оказалось очень плодотворным делом, сразу множество идей появилось. Когда же я просто пытаюсь править написанное, то оказываюсь в плену готовых предложений, и только слова переставляю и определения меняю до остервенения, а реальных, серьезных изменений не делаю, и, главное, даже не вижу, что не так, - слишком узкий взгляд, в пределах одной фразы, и некогда подумать, потому что я ж правлю! Правда, пока неизвестно, что получится, когда я начну редактировать в соответствии с этими замечаниями (сейчас я этого делать не собираюсь, всё потом, когда закончу первый черновик). Надеюсь, что, по-любому, это будет нечто более осмысленное. В общем, пока мне это кажется очень толковой и полезной идеей.
Надо взять этот метод на заметку: маленькие файлы с черновыми сценками, и под текстом - список замечаний, изменений и того, что еще надо раскрыть и написать. Иногда эти заметки у меня получаются вдвое больше основного текста.
В общем, для меня это настоящее маленькое открытие, вдруг осенило, как работать с безнадежным текстом, не прошло и ста лет.
Сегодня нам поставили новый забор, мы с Ольгой прошлись, законопатили шифером все дыры снизу, чтобы собаки не сбежали. И только отвернулись, как Чиж вырыл подкоп и смылся. Правда, когда я стал его звать, сразу просунул морду под калитку с улицы, мол, сова, открывай, медведь пришел. Я подозреваю, что это была демонстрация протеста - я запретил ему жрать зеленый крыжовник.
* * *
Аргентина - позорище. И всё равно я за них болел ради Месси и Марадоны, и очень горячо - против хорватов, потому что вчера читал, как усташи сербов резали.
* * *
Ночью прилетел золотистый бражник с климтовскими черными прямоугольниками на крыльях. Бился о лампу, о мою голову - резкие такие удары, больше на кузнечика похоже, чем на бабочку. Хитиновая жесткость.
Роскошный летний день - всё, как должно быть, тепло и легкий ветер.
Спросил бы меня кто: "Как жизнь?", Я бы ответил "Хожу - топчу анемоны". Все хорошо.
ТехническоеЗаканчиваю вчерне первую главу Миезы. Маленький кусок остался. Пока выдерживаю темп марафона (по 1000 слов в день и не просто каких-нибудь, а именно написанного черновика), хотя пытаюсь править, но бью себе по рукам изо всех сил. Приучился за четыре дня работать три раза в день - утром, после обеда и ночью, и это прям счастье. Но другой жизни, понятно, у меня нет. Футбол, все же, смотрю иногда.
Настроение эйфорическое - до первого промежуточного финиша уже рукой подать. У меня до хрена всяких списков, где я сладострастно ставлю галки, мол, "написать 1000 слов", "написать первую главу".
В полночь дописал последний маленький кусок - все, готова первая глава, черновик на 6335 слов. И это за 4 дня. Это очень для меня круто.
Чет прям хочется помечтать. Вполне приличный черновик. Можно прямо сейчас с ним работать, не особо напрягаясь, и будет намного легче, чем даже с последними главами "Дружбы". А ведь я еще месяц себе дал на второй черновик (ну там я буду сюжетные дыры заполнять, композицию выверять). В общем, если я выдержу этот темп, то закончу первый черновик быстрее, а после второго, к 30 сентября, а может и раньше, у меня уже будет вполне приличный текст, и тогда для шлифовки главы мне не месяц понадобится, а дней 10. И что же получается? 90 дней на все, всего три месяца и я закончу Миезу? К Новому году???!!! Это ж просто охереть!
Это мечты, если чо. Светлые грёзы. Как в Москву приеду, как начну в интернете зависать и всякую херню читать и смотреть, они сразу накроются медным тазом. Но в принципе, это возможно, вот что меня поражает.
Тогда можно будет до мая и собрать материал для Юности и хорошенько его разложить, может, даже приняться за очередной марафон, и сложить несколько глав, хотя бы приблизительно, но аккуратно, чтобы с ними можно было работать. Все части Юности сложить, и не так, как я Миезу одним мешком барахла на дачу притащил, а аккуратными такими стопочками. Фрирайтом, не торопясь, заполнять сюжетные дыры. А на даче уже начать писать по главам, без особой гонки - с Юностью легче, там уже жестко хронологический текст пойдет, ясно, что куда совать, с каждым этапом можно отдельно работать. И основную сюжетную линию придумывать не надо, поскольку она уже есть в истории. Стоит закончить Миезу и я выбираюсь из болота на ровную дорогу. Материала у меня до фига, а сколько можно еще дополнительно набрать!
Все, завязывай, балда, мечты мечтать, грезы грезить и чаяния чаять. Подводных камней до хрена. Во-первых, первая глава у меня была клочками, но почти вся написана, я ее только складывал, а на всё остальное у меня полстранички планов, мусоровоз всякого барахла, цистерна помоев и все такое. Даже если я буду гнать фрирайт по 1000 слов и из него лепить черновик, он выйдет куда хуже, жиже, чем первая глава и с ним потом придется работать дольше. (Но все равно - так и надо). Во-вторых, у меня, кроме огромных дыр, которые я не знаю, чем заполнять, есть еще огромный кусок бетона с арматурой - первый поход. Там у меня материал есть, но он очень серьезный, мне нельзя его запороть и просто страшно за него браться. В третьих, второй кусок есть, уж и не знаю чего, озеро соплей в сахаре - это про любовь. И одним куском его подавать нельзя, потому что я и сам в соплях потону и читателей утоплю. Значит, его надо ухитриться как-то размазать по всей главе.
В-четвертых, я жадный, и всю ту помойку, которую я любовно накопил за десять лет для Миезы, я непременно постараюсь впихнуть в черновики. И что в результате получится? Опять бардак, а не аккуратные главки, готовые к шлифовке. Из-за этого мусора они распухнут втрое, и мне уже вряд ли удастся их обработать так быстро. Тьфу!
Но, по-любому, материалы для Юности мне надо начать разбирать хотя бы за месяц до отъезда на дачу, пусть даже Миеза из-за этого замедлится.
* * *
Читаю тут книжку про дневники и подумал: чет я самоанализом со школьной парты не занимался. То ли я себе не интересен вовсе, то ли неохота заглядывать в смрадные глубины подсознания (предпочитаю его выхлопы в виде снов), то ли мне неловко слишком много думать о себе и слишком серьезно к себе относиться, то ли результат кажется неинтересным - я смутно вспоминаю предыдущие попытки - получалась унылая нудятина, вскрывающая банальность и шаблонность человеческой психики.
Не, на фиг самоанализ, это для гатишных прынцов, а я простой человек, который давно сжился со своими зовущими безднами и зияющими высотами, амбивалентностью, глюками, маниями и фобиями. Не вижу в этом ничего интересного. Кроме того, на рефлексии и самоанализ уходит куча времени, которое можно потратить на что-то более важное и полезное, жасмин там понюхать и написать про то, как я нюхал жасмин.
* * *
Чиж сегодня героически гонял кота. Не ожидал от него такой резвости. Кот несся как ахалтекинец, Чиж молча висел у него на хвосте (черепаховый был хвост). Может, его бабушка согрешила с борзым кобелем? Он загнал кота на забор, сделал еще круг по саду, проверяя, нет ли других котов, затаившихся среди ирисов. Правда, остается тайной, что он собирался делать с котом, если бы поймал. Лапу ему пожать? На ушко покурлыкать?
Про книжки:
90. ДУГЛАС. НОКС. Я - СЕРИЙНЫЙ УБИЙЦА. ОТКРОВЕНИЯ МАНЬЯКОВ.
Скучные у маньяков откровения. Удивило, что Чарльз Мэнсон бесился из-за того, что его подавали как вождя, гуру и мессию, а он сам был нищий, полуграмотный и дико боялся тюрьмы. Типа, и где это всё, что полагается всяким там мессиям: личные самолеты, толпы приверженцев, оргии - где? Чо ж я, как крыса, всегда голодный?
91. ПИТЕР АКРОЙД. ХОКСМУР
Замечательная книга. Я и так-то любил Акройда, но эта книжка у него, кажется, лучшая. Какая жалость, что я не умею писать о том, что мне нравится, и ум не аналитический, и вникать глубже страшно - вдруг очарование пропадет? Но попробую хоть чуть-чуть. Прежде всего, язык глав, относящихся к 18 веку - конечно, стилизация под Пипса, но какая же роскошная, хотелось вопить от восторга (и переводчик отменно поработал). Потом, сам герой - он во многом противоположен Пипсу, мрачный меланхолик, фанатик-оккультист, но как чудесно прорывается темперамент - всплески гнева, страха, юмора, мрачного веселья, страстность, духовная жажда, отчаяние, одержимость идеей - всё, чего дико не хватает в стерилизованной современной жизни с вечной опасливой оглядкой. Четные, современные главы - как смазанный мутный оттиск настоящей жизни, тусклые отражения событий двухсотлетней давности, двойники, отражения множатся, старые преступления прорастают сейчас, на тех же местах, все двоится, сливается. И чудесный образ инфернального Лондона. Чума, пожар, строительство церквей на старых костях, человеческие жертвоприношения, звериная живучесть человечества. И все на грани безумия, и тогда, и сейчас, все на грани гибели, и контраст интеллектуальной и эмоциональной насыщенности жизни 18 века с вялостью и блеклостью нынешнего. В общем, великолепный роман, прелесть, завораживающий и таинственный.
Немножко образцов стиля:
- Кто сей почтенный комок глины, сей предмет, развалившийся в кресле у печурки? Предметом сим был я; поднявшись на ноги, я закачался, но с шагу не сбился.
- И тут я подхожу ко второй великой задаче Королевской Академии Наук (собравшиеся ерзают туда-сюда на стульях: им не терпится уйти, у них уж яйца чешутся, до того охота к шлюхам)...
- Я попросил его повторить то, что он сказал, ибо вокруг нас стояла такая неразбериха разговоров, что я его едва понимал. У завсегдатаев таверн сердца створожены, а души в молоке размочены, однако глотки у них, что твои пушки, из коих так и несет табаком и собственным их зловонным дыханием, когда они выкрикивают: что за новости? который час? холодно нынче, я погляжу! Итак, извольте: Гошпиталь для дураков.
Про кино:
Футбол смотрю, не до кино.
138. МИР ЮРСКОГО ПЕРИОДА, 2015 - 4/10
Пустячок и гг отвратный, но динозавры милые.
17 июня, воскресенье
Жара наконец, но я в Москве - и после жасминовой чистоты дачного воздуха городской смрад кажется угрожающе резким. Я промчался вверх по горке вдоль стены автобусного парка, зажимая нос, и нырнул в прокуренную прохладу подъезда, словно спасаясь от газовой атаки, подальше от миазмов большого города.
Кругом иностранцы, причем, даже на болельщиков не похожи - видел мексиканскую или бразильскую семейную пару с коляской и еще один младенец бегает вокруг. Болельщики в желто-зеленых колпаках в метро ведут себя смирно, должно быть, боятся, что КГБ их гречкой насильно накормит. Один здоровенный, бандитского вида, гаучо устроил заминку в метро - по-джентельменски не хотел выходить из вагона, прежде чем девушки с платформе туда не войдут, дисциплинированные же москвички, стиснув зубы, ждали, пока все выйдут из вагона. Группа здоровенных встревоженных негров ехала на эскалаторе, на темных лицах глаза ворочаются как облупленные вареные яйца - жутковато им, небось, в белокаменной, ну это как когда наши в Париже оказываются внезапно где-нибудь в районе Клиши и вдруг понимают, что вокруг нет ни одного белого человека. Откуда-то брутально и многоголосо загрохотало "Рос-си-я! Рос-си-я!" - негры вжали головы в плечи. Чет праздника я не почувствовал - народ какой-то озабоченный, москвичи виртуозно делают вид, что никаких болельщиков вовсе нет, смотрят сквозь футболки и раскрашенные морды, как сквозь стекло, а болельщики чувствуют себя бесплотными духами и робеют. Только толпы китайских туристов деловиты и раскованы, им уютно, и на футбол наплевать.
18 июня, понедельник
Приснилось, что я рыцарь, потому что перед сном одну карту Таро выбросил - и выпал Рыцарь мечей. Стою в реке по пояс и мечом машу из-под воды, капли радугой разлетаются, сверху воду рублю и чувствую напряжение воды. Золотую рыбку пополам перерубил нечаянно. Все слегка в мультяшном стиле, цвета слишком яркие. Как научился мечом махать, вышел из реки, кругом - ярко-желтые поля, солнце лепит вовсю. Я мечом в воздухе нарисовал себе соломенную шляпу и она плюхнулась мне на голову. Подумал, что стою здесь, посреди поля, как Страшила, - и тут же вороны налетели.
Тут внезапно мультяшность кончилась, потому что в следующем эпизоде я уже целуюсь с вороной взасос. Она пытается вырвать мне язык, и рот полон крови.
Иду по полю (солнце скрылось, тучи, и рожь какая-то серая, пожухлая), отплевываюсь от крови. Вернее, я наклоняюсь, открываю рот и оттуда по полстакана крови разом выливается. Рот очень быстро наполняется снова, слабость накатывает. Еле-еле тащусь в деревню за помощью.
На околице меня останавливают поселяне, они то ли от чумы кордон устроили, то ли какого-то оборотня ловят. Ко мне поначалу со всем уважением, спрашивают что-то, а я ответить не могу, отхожу в сторону, выливаю кровь изо рта - чую, дело плохо, обернуться боюсь, думаю, мне, должно быть, уже вилы и косы в спину наставлены.
* * *
Жара. Ветра порой совсем нет, и тогда впечатление, будто я лежу распластанный между двумя стеклышками микроскопа, в пятне яркого света, а кто-то смотрит на меня в трубу горящим желтым глазом. А потом листья на деревьях вдруг затрепетали тихонько, как ресницы на обморочном лице, и всё оживает.
Сейчас опять послеобеденная сиеста - ни малейшего движения в деревьях, застыли все, как мухи в меду. Уже какие-то розовобокие яблоки вызревают. Ирисы за одну ночь распустились, голубой маленький пруд ирисов и один пурпурный царственный пион, шиповник и сирень отцветают, жасмин греется и плавится. А ведь по старому стилю лето только началось - пятый день лета.
19 июня, вторник
Техническое. Про книжку.Сегодня начал свой литературный марафон. С утра работал, как раб на галерах, а потом и после обеда - до 7 вечера. В результате - 1698 слов. Это первая глава, там готового материала много, так что я только куски обрабатываю. Очень устал, не знаю почему. Ни на что другое времени нет. Качающийся мир, свинцовая голова.
Пока то, что я ввязался в марафон, меня очень пугает. Первый день дался ужасно тяжело. Для первой главы у меня было много набросков и материалов, так что вдохновения чистого листа и потоков сознания я совсем не чувствовал. И с большим количеством полуготового текста, я все равно еле-еле выработал норму. Правда, текст в результате был далеко не первый черновик. И не знаю, как оно получится дальше - ведь скоро придется писать уже без опоры на материал. Может, оно и к лучшему, надеюсь, что всё пойдет, как фрирайт с неожиданными подарками подсознания.
На качелях качался, то сильная жара и духота, то ливень.
20 июня, среда
У Чижа тут на днях был день рождения и я с радостью обнаружил в его паспорте, что ему всего шесть лет. Совсем юный еще мопс.
* * *
Все это время смотрю футбол, по матчу-два в день. Болею, в основном, за слабаков - за Марокко, Иран, да против Португалии, потому что Роналду дико бесит, хотя он и сильно похорошел с годами. Даже не знаю, зачем смотрю - в отупении после своих литературных марафонов, с ухмылочками, вскриками... Никто мне сейчас, кроме Месси, особо не нравится, а когда любимцев нет, то и смотреть не очень интересно. А кто победит, мне, в общем, наплевать.
Пожалуй, мне нравится атмосфера - искренняя бескорыстная радость болельщиков, несерьезный драматизм всего происходящего, ошеломленное лицо того, кто забил гол в свои ворота - тупое непонимающее горе, сдержанное и солидное ликование тренеров при победе, выпендреж звезд, все эти хитрости с падениями, у всех разные, выдающие суть их куда больше, чем честная работа, удары исподтишка, разница темпераментов людей, которые делают одно и то же, но так по-разному, редкая возможность со стороны понаблюдать поведение людей в группе, а я еще на лица жаден, на разные физические типы, так интересно замечать сходство всех скандинавов - будто родные братья играют в одной команде (не считая негров и прочих легионеров), выносливость и быстроту арабов, особую пластику (у каждого народа разную), прыгучесть и быстроту реакции негров (жаль моих любимых ганцев и котов на этом чемпионате нет), европейцев, которые во всем этом всем уступают, но непонятно чем побеждают - привычкой к победам, что ли? генетической памятью? долгой и упорной селекцией и методичным воспитанием?
В общем, почти все интересно, кроме самой игры, хотя красивый гол я тоже оценить могу.
* * *
Техническое про книжкуВечером стал перечитывать написанное за два дня и делать заметки и замечания, как и что еще надо было написать и что исправить - и внезапно это оказалось очень плодотворным делом, сразу множество идей появилось. Когда же я просто пытаюсь править написанное, то оказываюсь в плену готовых предложений, и только слова переставляю и определения меняю до остервенения, а реальных, серьезных изменений не делаю, и, главное, даже не вижу, что не так, - слишком узкий взгляд, в пределах одной фразы, и некогда подумать, потому что я ж правлю! Правда, пока неизвестно, что получится, когда я начну редактировать в соответствии с этими замечаниями (сейчас я этого делать не собираюсь, всё потом, когда закончу первый черновик). Надеюсь, что, по-любому, это будет нечто более осмысленное. В общем, пока мне это кажется очень толковой и полезной идеей.
Надо взять этот метод на заметку: маленькие файлы с черновыми сценками, и под текстом - список замечаний, изменений и того, что еще надо раскрыть и написать. Иногда эти заметки у меня получаются вдвое больше основного текста.
В общем, для меня это настоящее маленькое открытие, вдруг осенило, как работать с безнадежным текстом, не прошло и ста лет.
21 июня, четверг
Сегодня нам поставили новый забор, мы с Ольгой прошлись, законопатили шифером все дыры снизу, чтобы собаки не сбежали. И только отвернулись, как Чиж вырыл подкоп и смылся. Правда, когда я стал его звать, сразу просунул морду под калитку с улицы, мол, сова, открывай, медведь пришел. Я подозреваю, что это была демонстрация протеста - я запретил ему жрать зеленый крыжовник.
* * *
Аргентина - позорище. И всё равно я за них болел ради Месси и Марадоны, и очень горячо - против хорватов, потому что вчера читал, как усташи сербов резали.
* * *
Ночью прилетел золотистый бражник с климтовскими черными прямоугольниками на крыльях. Бился о лампу, о мою голову - резкие такие удары, больше на кузнечика похоже, чем на бабочку. Хитиновая жесткость.
22 июня, пятница
Роскошный летний день - всё, как должно быть, тепло и легкий ветер.
Спросил бы меня кто: "Как жизнь?", Я бы ответил "Хожу - топчу анемоны". Все хорошо.
ТехническоеЗаканчиваю вчерне первую главу Миезы. Маленький кусок остался. Пока выдерживаю темп марафона (по 1000 слов в день и не просто каких-нибудь, а именно написанного черновика), хотя пытаюсь править, но бью себе по рукам изо всех сил. Приучился за четыре дня работать три раза в день - утром, после обеда и ночью, и это прям счастье. Но другой жизни, понятно, у меня нет. Футбол, все же, смотрю иногда.
Настроение эйфорическое - до первого промежуточного финиша уже рукой подать. У меня до хрена всяких списков, где я сладострастно ставлю галки, мол, "написать 1000 слов", "написать первую главу".
В полночь дописал последний маленький кусок - все, готова первая глава, черновик на 6335 слов. И это за 4 дня. Это очень для меня круто.
Чет прям хочется помечтать. Вполне приличный черновик. Можно прямо сейчас с ним работать, не особо напрягаясь, и будет намного легче, чем даже с последними главами "Дружбы". А ведь я еще месяц себе дал на второй черновик (ну там я буду сюжетные дыры заполнять, композицию выверять). В общем, если я выдержу этот темп, то закончу первый черновик быстрее, а после второго, к 30 сентября, а может и раньше, у меня уже будет вполне приличный текст, и тогда для шлифовки главы мне не месяц понадобится, а дней 10. И что же получается? 90 дней на все, всего три месяца и я закончу Миезу? К Новому году???!!! Это ж просто охереть!
Это мечты, если чо. Светлые грёзы. Как в Москву приеду, как начну в интернете зависать и всякую херню читать и смотреть, они сразу накроются медным тазом. Но в принципе, это возможно, вот что меня поражает.
Тогда можно будет до мая и собрать материал для Юности и хорошенько его разложить, может, даже приняться за очередной марафон, и сложить несколько глав, хотя бы приблизительно, но аккуратно, чтобы с ними можно было работать. Все части Юности сложить, и не так, как я Миезу одним мешком барахла на дачу притащил, а аккуратными такими стопочками. Фрирайтом, не торопясь, заполнять сюжетные дыры. А на даче уже начать писать по главам, без особой гонки - с Юностью легче, там уже жестко хронологический текст пойдет, ясно, что куда совать, с каждым этапом можно отдельно работать. И основную сюжетную линию придумывать не надо, поскольку она уже есть в истории. Стоит закончить Миезу и я выбираюсь из болота на ровную дорогу. Материала у меня до фига, а сколько можно еще дополнительно набрать!
Все, завязывай, балда, мечты мечтать, грезы грезить и чаяния чаять. Подводных камней до хрена. Во-первых, первая глава у меня была клочками, но почти вся написана, я ее только складывал, а на всё остальное у меня полстранички планов, мусоровоз всякого барахла, цистерна помоев и все такое. Даже если я буду гнать фрирайт по 1000 слов и из него лепить черновик, он выйдет куда хуже, жиже, чем первая глава и с ним потом придется работать дольше. (Но все равно - так и надо). Во-вторых, у меня, кроме огромных дыр, которые я не знаю, чем заполнять, есть еще огромный кусок бетона с арматурой - первый поход. Там у меня материал есть, но он очень серьезный, мне нельзя его запороть и просто страшно за него браться. В третьих, второй кусок есть, уж и не знаю чего, озеро соплей в сахаре - это про любовь. И одним куском его подавать нельзя, потому что я и сам в соплях потону и читателей утоплю. Значит, его надо ухитриться как-то размазать по всей главе.
В-четвертых, я жадный, и всю ту помойку, которую я любовно накопил за десять лет для Миезы, я непременно постараюсь впихнуть в черновики. И что в результате получится? Опять бардак, а не аккуратные главки, готовые к шлифовке. Из-за этого мусора они распухнут втрое, и мне уже вряд ли удастся их обработать так быстро. Тьфу!
Но, по-любому, материалы для Юности мне надо начать разбирать хотя бы за месяц до отъезда на дачу, пусть даже Миеза из-за этого замедлится.
* * *
Читаю тут книжку про дневники и подумал: чет я самоанализом со школьной парты не занимался. То ли я себе не интересен вовсе, то ли неохота заглядывать в смрадные глубины подсознания (предпочитаю его выхлопы в виде снов), то ли мне неловко слишком много думать о себе и слишком серьезно к себе относиться, то ли результат кажется неинтересным - я смутно вспоминаю предыдущие попытки - получалась унылая нудятина, вскрывающая банальность и шаблонность человеческой психики.
Не, на фиг самоанализ, это для гатишных прынцов, а я простой человек, который давно сжился со своими зовущими безднами и зияющими высотами, амбивалентностью, глюками, маниями и фобиями. Не вижу в этом ничего интересного. Кроме того, на рефлексии и самоанализ уходит куча времени, которое можно потратить на что-то более важное и полезное, жасмин там понюхать и написать про то, как я нюхал жасмин.
* * *
Чиж сегодня героически гонял кота. Не ожидал от него такой резвости. Кот несся как ахалтекинец, Чиж молча висел у него на хвосте (черепаховый был хвост). Может, его бабушка согрешила с борзым кобелем? Он загнал кота на забор, сделал еще круг по саду, проверяя, нет ли других котов, затаившихся среди ирисов. Правда, остается тайной, что он собирался делать с котом, если бы поймал. Лапу ему пожать? На ушко покурлыкать?
Про книжки:
90. ДУГЛАС. НОКС. Я - СЕРИЙНЫЙ УБИЙЦА. ОТКРОВЕНИЯ МАНЬЯКОВ.
Скучные у маньяков откровения. Удивило, что Чарльз Мэнсон бесился из-за того, что его подавали как вождя, гуру и мессию, а он сам был нищий, полуграмотный и дико боялся тюрьмы. Типа, и где это всё, что полагается всяким там мессиям: личные самолеты, толпы приверженцев, оргии - где? Чо ж я, как крыса, всегда голодный?
91. ПИТЕР АКРОЙД. ХОКСМУР
Замечательная книга. Я и так-то любил Акройда, но эта книжка у него, кажется, лучшая. Какая жалость, что я не умею писать о том, что мне нравится, и ум не аналитический, и вникать глубже страшно - вдруг очарование пропадет? Но попробую хоть чуть-чуть. Прежде всего, язык глав, относящихся к 18 веку - конечно, стилизация под Пипса, но какая же роскошная, хотелось вопить от восторга (и переводчик отменно поработал). Потом, сам герой - он во многом противоположен Пипсу, мрачный меланхолик, фанатик-оккультист, но как чудесно прорывается темперамент - всплески гнева, страха, юмора, мрачного веселья, страстность, духовная жажда, отчаяние, одержимость идеей - всё, чего дико не хватает в стерилизованной современной жизни с вечной опасливой оглядкой. Четные, современные главы - как смазанный мутный оттиск настоящей жизни, тусклые отражения событий двухсотлетней давности, двойники, отражения множатся, старые преступления прорастают сейчас, на тех же местах, все двоится, сливается. И чудесный образ инфернального Лондона. Чума, пожар, строительство церквей на старых костях, человеческие жертвоприношения, звериная живучесть человечества. И все на грани безумия, и тогда, и сейчас, все на грани гибели, и контраст интеллектуальной и эмоциональной насыщенности жизни 18 века с вялостью и блеклостью нынешнего. В общем, великолепный роман, прелесть, завораживающий и таинственный.
Немножко образцов стиля:
- Кто сей почтенный комок глины, сей предмет, развалившийся в кресле у печурки? Предметом сим был я; поднявшись на ноги, я закачался, но с шагу не сбился.
- И тут я подхожу ко второй великой задаче Королевской Академии Наук (собравшиеся ерзают туда-сюда на стульях: им не терпится уйти, у них уж яйца чешутся, до того охота к шлюхам)...
- Я попросил его повторить то, что он сказал, ибо вокруг нас стояла такая неразбериха разговоров, что я его едва понимал. У завсегдатаев таверн сердца створожены, а души в молоке размочены, однако глотки у них, что твои пушки, из коих так и несет табаком и собственным их зловонным дыханием, когда они выкрикивают: что за новости? который час? холодно нынче, я погляжу! Итак, извольте: Гошпиталь для дураков.
Про кино:
Футбол смотрю, не до кино.
138. МИР ЮРСКОГО ПЕРИОДА, 2015 - 4/10
Пустячок и гг отвратный, но динозавры милые.