Если б я жил во Франции, то был бы совсем одиноким, в пустоте, и это, наверно, хорошо, чтобы писать книжки, но жить бы совсем не хотелось, и я бы, наверно, влюблялся в арабов, жег бы с ними буржуйские машины в 16-м аррондисмане, и гадал бы, от чего первого я помру, от СПИДа или героина, но в результате мне бы проломили бы голову негры в переходе на Сталинград, разобрав слово негр в моей невнятной матерщине.

Да, матушка с отчимом сбежали из Сен-Дени от арабов, они и так оставались там последними белыми. Бедное сердце Генриха Ш в витой колонне в соборе. Оно там осталось. Ну ничего, Жан Жене любил Черных пантер, а Генриху, наверно, пришлись бы по душе молодые марокканцы.

Все пустяки. Пустоты мне и здесь хватает. Здесь есть что-то, что почти всегда удерживает от самого плохого. Сестра, колокольный звон, какие-нибудь жизнерадостные бомжи, которым совсем хреново, но ведь живут и радуются. И ожидание зеленых листочков, когда же наконец, когда?

@темы: Все было прекрасно и ничуть не больно

---

Читаю "Современные записки" Дмитрия Волчека. Такой тоскующий пидор-эмигрант, Колин любимец, ненавидящий православие и Россию, но при этом мне очень близок, я не понимаю, почему с ним так или со мной, ХЗ. Вернее, понимаю. Такие, как я, почти все - там, а я один, ни с кем, со своей душой и с Богом.

Боже мой, сколько я таких знаю! Это тоже клоны особого рода. Читаю - как про свою возможную судьбу. Зеркало, показывающее вариант моего лица. Только старого. Каким бы я стал лет через двадцать, если б не вывернулся, не остался, если б я смотрел на все из Сен-Дени или Венсенна или Дефанса. Чтение захватывающее, пишет-то он отлично, только ни о чем, вернее, о кино и похоронах, все умирают, ниточки к России лопаются одна за другой, но есть артхаусное кино и выставки нового искусства, этим и живи.

Вот здесь - о том, как автор сорвался в Москву из заграницы - прям Ростропович в 91, - ожидал, наверно, участия в некоем великом падении кровавого режима, но не обломилось, так что он назад разочарованный, снова "Прощай, немытая Россия".

"24 декабря

На митинг добираемся с Фанайловой на метро, на машине невозможно, и это сам по себе подвиг, как в рассказе Сологуба про братика и сестричку, задавленных на Ходынке. Демонстранты с белыми ленточками стиснуты, точно бедные селедки, но необычайно любезны, дабы не походить на путинских злодеев. Умудряюсь обронить шапку, и восставшие граждане, несмотря на сутолоку, отыскивают меня и возвращают. Без шапки я бы околел: всевышний за Путина и наслал на Москву мороз.

Идем на стогну с Таней Баскаковой, которая принесла мне биографию Х.Х. Янна с печальными картинками (он был очень нехорош собой). У входа раздают листовки с Чебурашкой. Минуем бессмысленные античеченские рамки, через которые можно пронести слона, фаршированного гексогеном. «Дозволено ли приходить на митинг со своим омоновцем?»

Застреваем в кишках толпы, справа — бесстыдный юноша с плакатом «Долой партию жуликов, воров и гомофобов», слева — девушка в ондатровой шапке с лозунгом «Вжо-пу!», сзади — дурноголосые поклонники Навального. Смешно, что сцена сделана журналом «Афиша», который десять лет создавал путинский стиль, втюхивая бесхребетным клеркам, что они обязаны маршировать по «Ашану», зажав ягодицами книгу Оксаны Робски. Устроенная афишными мастерами видеотрансляция, конечно же, не работает.

Оля Романова объявляет, что мы должны взяться за руки. Ужаснувшись, вступаем с Баскаковой и Фанайловой в хоровод. К счастью, ондатровая девушка и навальнолюбы на наши пальцы не покушаются.

Речи одна скучнее другой. Освистывают Илью Пономарева, резонно кричат «Сдай мандат». Перед Навальным выступает для разогрева сребровласый Ермолаев из ДПНИ, кричит кикиморой. Решаем уйти после неврастенической речи Навального, задающего толпе идиотские вопросы, как на викторине в сурдологической школе. Заскорузлый молодой человек хрипло орет мне в затылок ответы: «Да! Да!» — словно озвучивает порнофильм.

Менты в валенках, как в день смерти Сталина. Бабенка в милицейской форме добродушно покрикивает на толпу, указывает путь. У пластиковой лошади, с которой фотографируются провинциалы на трехвокзальной площади, пучок белых лент в гриве.

Сегодня в Питере вручают Премию Андрея Белого, но об этом все забыли, из Москвы никто не поехал. Музы молчат, глядя на платоновские заголовки, как из «Красной газеты» 1919 года: «Инженер-геодезист посчитал участников митинга».

Вечер в кафе «Март». На подоконнике ваза с белыми ленточками, за столиками бормочут в горячке: «Чуров! Навальный!» Всё как в имажинистской поэме: «Кто-то самый безумный назвал революцией менструацию этих кровавых знамен».

Кургинян устроил антимитинг, сжег белую ленту под Девятую симфонию Бетховена. Пугачева вышла замуж за Галкина. Заплатил ли ей Сурков, чтобы она устроила свадьбу в бунтарский день, отвлекая магнитные мозги домохозяек?
25 декабря

Еще одно место, ни на миллиметр не сдвинувшееся за двадцать лет: американский бар на Маяковке, отрада похмельных часов. Овсяная каша так же безупречна, как при Ельцине. За дальним столиком громовым голосом молодая женщина объясняет знакомым: «Он хотел блядь отнять у меня самое дорогое блядь самое дорогое самое дорогое блядь», — что именно ей столь дорого, непонятно, но, видимо, говорит о Путине


Где-то далеко в московской больнице голодает революционер Удальцов, снова засаженный на 10 суток, и возмущенная общественность сочувствует ему на новогодних распродажах.

Слушаю «Эхо Москвы»: два часа недреманая Альбац коронует Навального. «Когда вы станете президентом…» Навальный отвечает бойко и разумно, но на вопросе о гонениях на пидарасов сбивается и сконфуженно бормочет нечто невнятное. Все допустимо в Свободной России Без Путина, но есть и пределы, знаете ли."

@темы: О книгах, Жизнь, Если дело дойдет до виселицы, пусть на ней болтаются все

---

Смешные и хорошие памятники в России

Памятник счастью в Томске

Расчудесные памятники России

---

О воцерковленности

Вот здесь статья Марины Журинской - в ней много о том, что меня дико расстраивает в своем отношении к церкви. Нужно что-то делать. Так нельзя, я прям как сирота в православии, у всех есть дом, а я, как дурак, на пороге топчусь. А здесь что-то объясняется важное.

"Обычно считают, что воцерковленный человек — это тот, кто читает правила, регулярно исповедуется и причащается и, соответственно, ходит в церковь и сам соблюдает в своей жизни распорядок церковного года. И все. Он уже воцерковленный, с ним уже все в порядке.

На самом деле это нулевой цикл для духовной жизни, потому что всякий человек, имеющий опыт этой жизни, прекрасно знает, что с этого все только начинается, в том числе и разнообразные ломки, проблемы, искушения.

Я помню, как однажды на отпевании было сказано про усопшую: «Мы были свидетелями возрастания души до последней секунды земной жизни». То есть, когда апостол Павел говорит, что для него смерть — приобретение, много чего имеется в виду, и в том числе и это тоже. Как правило, умирают люди, отягощенные всеми неприятностями пожилого возраста. Смерть эти отягощения снимает. А духовная жизнь продолжается. Она должна идти всю жизнь до последнего дыхания, а потом продолжаться уже без дыхания.

Мы слово «воцерковленные» не говорили никогда. Говорили: он человек церковный. Это понятно: человек, который живет в Церкви. И вот тут вот нет никаких временных ограничений. Про церковного человека можно сказать, что он ушел из Церкви, и это полная аналогия тому, что он ушел из семьи. Это всегда печаль, это всегда трагедия.

Прекрасная аналогия церковной жизни — мы поднимаемся по эскалатору, который идет вниз. Мы не можем остановиться, потому что нас унесет вниз за эту секунду. И мы должны двигаться с такой скоростью, чтобы наша скорость была выше скорости эскалатора. Единственная возможность передохнуть – если наша скорость равна скорости эскалатора, но тогда мы будем стоять на месте.

Я по собственному своему опыту могу сказать, что это очень тяжелое состояние — стоять на месте. Господь посылает некоторое отвращение к этому состоянию.

Человек чувствует: что же это такое? Вот я воцерковлен, а почему мне так плохо все время? Вот я молюсь, а мне скучно молиться, мне не хочется молиться. Я хожу в церковь, волоча ногу за ногу, мне не хочется. Я стою на литургии и думаю — поскорее бы все кончилось. Я лихорадочно думаю, что бы мне сболтнуть на исповеди, чтобы батюшка «дал пропуск», я очень хочу, чтобы мне стало лучше после того, как я причащусь, а мне лучше не становится. Потому что не надо при этом забывать, что в Последовании ко причащению довольно много говорится о том, что «суд себе ям и пию».

Довольно много говорится и у Отцов про ложное причащение, когда человек причащается недостойно. Но это не потому, что он чего-то там не прочел, а потому что он внутренне не готов соединиться с Христом. У него нет той степени открытости, у него нет вот этого «да будет воля Твоя». У него нет: «Я всего себя Тебе предаю, в руце Твои». Без этого причащение недостойно и ничего не дает, кроме чувства угнетения. А еще хуже того — привычка.

В церковной жизни привычка — страшная вещь. Когда все делается на автомате, на автопилоте. Может быть, это вполне подходит под понятие «воцерковленность», потому что все делается, что надо, а на душе тяжело. И люди перестают молиться, потому что все равно никакого толку.
Очень хорошо, когда человек молится, постится, но это же только техника, грубо говоря. Техника для того, чтобы работала душа. Не нужно ждать чуда и знамения.

По этому поводу опытные духовники говорят, что нужно молиться всегда. Господь слышит вашу молитву и видит ваше сердце. Молитесь, даже если молитва холодна, потому что вдруг, неожиданно для себя и без вашей воли, без вашего участия — не надо себя разжигать на экстаз — прорвется молитва ко Господу и будет Им принята. Вы даже не знаете, что из-за этого произойдет, вы не всегда это почувствуете.

Мы всегда понимаем, что с нами происходит, только через какое-то время, оглядываясь на то, что было. И очень часто бывает, что человек живет в трудах, живет в усилиях, живет трудно. А через какое-то время смотрит: так у меня же счастливая жизнь! Вот это вот самое ценное, когда мы не даем сами себе оценку. Когда мы сами не оцениваем степень своей духовности, а предоставляем это Господу."

Здесь целиком

@темы: Православие

---

Любоваться и восхищаться

Проснулся сегодня - на улице метель, снег валит хлопьями. Беда, беда. Когда ж тепло. Я люблю, чтобы от снега был быстрый переход к сухому асфальту, яркому солнцу, листикам. Когда же?

Вот здесь еще много собак и мячиков под водой, потешных и жутковатых, я их всех люблю

@темы: Картинки

---

Какая красота!!!

20.03.2012 в 12:06

Пишет  Графиня Барбосса:

авдайсеки
Политическая обстановка не оставила равнодушным даже тех, кто хотел таковыми остаться, и нет больше сил заглушать стоны вынесенного мозга, поэтому мы с  Тайя, которая душит романтиков открываем нашу мастерскую илитных адвайсов.
Я уверена, что здесь масса годных и подкованных революционеров, но сегодня, к сожалению, речь пойдёт о негодных.

тут могут задеть чьи-то чувства, заранее извиняемся за нанесённый моральный вред

---

Сны хорошие не снятся. Позавчера - какая-то фигня, где я читал пост в компьютере, не понимая ни слова: в нем было что-то про меня, все слова русские, с грамматикой все в порядке, но смысла понять было невозможно, какой-то личный жаргон. Вчера вообще не спал и ничего не видел. Сегодня отчетливо снился холивар у меня в комментариях, который я просмотрел - он не отражался в дискуссиях. И когда я туда заглянул - увидел просто ужасное, картины разрушений, обиды смертельные, на мою долю осталось только трупы разносить. Вот потому сейчас и полез проверять, вдруг это на самом деле было.

---

Вся прелесть каждого "мира" в том как раз, что из него можно уйти, что есть, цитируя Набокова, – "другое, другое, другое…"

Александр Шмеман

@темы: Цитаты

---

Вот чем Сашка хорош, это тем, что не было у него утопических желаний заставить человечество жить по-хорошему и загнать его к счастью и добродетели железной рукой. Никаких законов, улучшающих мораль, никаких Платоновских государств, города Солнца и т.д. Ему это все было пофиг, и слава Богу, а то население земли сократилось бы втрое, от таких вещей как раз людям основная убыль. Типа, по справедливости все отобрать и разделить, или свобода-равенство-братство-гильотина.

@темы: Александр, Все было прекрасно и ничуть не больно

---

О. Александр Шмеман о политике и власти

• Современный мир – "свободный" в ту же меру, что "тоталитарный" – больше всего ненавидит иерархию, элиту. Потому что ненавидит всякую "вертикаль", само ощущение высшего и низшего. Мир возлюбил "низшее", но совсем не за "страдания", не из-за справедливости, а из подсознательной или сознательной ненависти к "высшему" – всякому без исключения, высшему. Диктатор – это приемлемо, потому что он "низший", в нем каждый узнает себя. Он всегда снизу (народ!), а не сверху. Христа возненавидели, в сущности, только за то, что Он "Сына Божия себе сотвори…", что Он – "низший", бездомный, смиренный – все время говорил, что Он сверху, а не снизу.

• "Властью, от Бога мне данною…": когда это исчезнет в мире, мир превратится в концентрационный лагерь. Он и сейчас уже молится на метафизических пошляков a la Кастро. Смак, с которым западные люди говорят о "les masses"4 ! Прав был Вышеславцев: "трагизм возвышенного и спекуляция на понижение".

• Политически мир не продвинулся ни на шаг со времени Тамерлана и Чингисхана. И разница только в том, что современные чингисханы все время говорят в категориях "свободы", "справедливости", "мира", тогда как их предшественники честно говорили о власти и славе. И потому были гораздо "моральнее".

• Борьба за власть – квинтэссенция падшего мира. Чтобы спастись, нужно бежать власти. Какой бы то ни было, всякой… видимой и невидимой (например, власти над душами). Я готов думать, что в этом мире всякая власть – от дьявола. Как человечны люди, никакой власти не имеющие и ни на какую власть не претендующие.

@темы: Православие, Цитаты

---

Новую чашку, которую я в метель покупал, я уже маленько тюкнул. Она такая хрупкая, а кофе у меня в стальном термосе, а руки трясутся - в общем, понятно, чем дело кончилось. Я балда. Но пока еще из нее пить можно.

---

Кощунства и осквернения

19.03.2012 в 15:33

Пишет  r0di0n:

Что будет у нас через год, если «простить и отпустить»

ycnokoutellb ();  Ученик с последней парты: ()

«Сожги свою церковь» — надпись на осквернённой базилике

Католические церкви во Франции подвергаются регулярным нападениям и осквернениям. За первые месяцы 2010 года более чем на десять церквей подверглись нападениям. Разбитые дарохранительницы, истоптанные ногами богослужебные предметы, поломанная мебель, исписанные стены и отказ властей назвать это осквернением — это современные французские реалии.

В ночь с 26 на 27 февраля в Нанте на дверях базилики Сен-Донатьен появилась большая надпись: «Сожги свою церковь». В нескольких метрах дальше на стенах католического отделения средней школы Санкт Альфонса — надпись: «Священников на костёр, ведьм на свободу», а также старый лозунг анархистов, «Ни Бога, ни хозяина». Двумя днями ранее пострадала церковь Св. Климента: была отбита рука статуи св. апостола Петра, разломана мебель в церкви.

В Париже растёт количество погромов, в Эссоне за последний месяц произошло 8 осквернений: в церкви святого Михаила в Моранжи во время нападения разбили молотком дарохранительницу, а чашу, сени, дискос похитили. Мэр города Моранжи отказался признать эти набеги осквернением, поскольку, по его словам, на церквях «нет антихристианских надписей и перевёрнутых распятий». Епископат Католической церкви с сожалением признаёт, что правительство молчит об осквернениях церквей.

ps О. Бакушинская протестует против ложно понимаемого смирения: «Ох. Это наше родное, русска-католическое. Я узнала об этом сегодня с утра. Начала орать как резанная. Разбирательство идёт год и всё это время наши догадайтесь кто вели обычную страусиную политику — „если мы будем тихие и послушные нас не изнасилуют”. Знакомо, правда?»

1) Католики осудили осквернение храма в Риме

Кардинал Агостино Валлини заявил, что осквернение храма святых Петра и Марцелина в Риме является серьёзным оскорблением для верующих.

Во время субботних беспорядков в Риме протестующие ворвались в храм и серьёзно повредили распятие и статую Матери Божьей.

Кардинал назвал события в Риме проявлением вандализма и напомнил, что в последнее время католические храмы в Вечном городе несколько раз подвергались нападениям вандалов.

Источник

2) Гомосексуалисты осквернили католический храм (02.04.2011)

В Испании произошло событие, потрясшее весь католический мир. В капеллу крупнейшего в Испании вуза — мадридского университета Комплутенсе — ворвались 70 молодых содомитов, выкрикивавших при этом оскорбления в адрес Католической Церкви, Папы Бенедикта XVI и священников.

Как рассказал католический священник, очевидец происходящего, во время кощунственного акта группа девушек-лесбиянок обнажилась перед алтарем под крики и аплодисменты основной группы содомитов.

3) Полиция в г. Дэйтон (Dayton), штат Огайо, разыскивает свидетелей, которые могли бы помочь им найти вандалов, ответственных за нападение на местную католическую церковь, сообщает CWN со ссылкой на Dayton Daily News. Вандалы распылили краской из баллончиков на несколько статуй святых, нанеся серьёзный ущерб скульптуре: краска просочилась в камень, и отмыть её будет весьма сложно. На стенах и дверях церкви они также распылением изобразили символы сатанистского культа, в том числе — пентаграммы и число «666».

4) Инспектор охраны памятников культуры в Лиепае Гунар Силакактиньш рассказал, что в ночь на 5 октября были осквернены три церкви. Кроме уже упомянутого католического собора, в немилость злоумышленников пали также православный собор святой Троицы и церковь Лютера. У православного собора из баллончика краской был испачкан правый угол — там были нарисованы перевернутые кресты, вписанные в круг пятиконечные звёзды, а также символы сатанистов — «666» и т. п.

Над входом в церковь Лютера порталы были разрисованы перевёрнутыми крестами.

Пресс-секретарь управления полиции города Лиепаи и района Иоланта Книсе подтвердила, что полиции известны два случая. По поводу осквернения католического собора полиция получила заявление и начат уголовный процесс по статье за преступления против общественной безопасности и общественного порядка.

Об осквернении церкви Лютера у полиции информации нет. В свою очередь, по поводу осквернения православной церкви уголовный процесс не начат, потому что хозяева отказались официально обратиться в полицию.

5) Итальянская полиция арестовала злоумышленника, повредившего бронзовые врата одного из главных римских католических храмов — Базилики Санта Мария Маджоре. Вандал, оказавший сопротивление при задержании, — 32-летний румынский гражданин, без определённых занятий и постоянного места жительства. Ему предъявлено обвинение в нанесении значительного ущерба памятнику истории и культуры, его ещё предстоит оценить. Начато следствие, злоумышленника направят на психиатрическую экспертизу, передаёт Радио «Вести ФМ»

6) Об осквернении католического храма в День города в С.-Петербурге

27 мая, в день основания Санкт-Петербурга, на площади, непосредственно прилегающей к храму св. Екатерины Александрийской состоялось провокационное представление. Содержание его, нигде не разглашавшееся заранее, не позволяет нам оставить этот возмутительный факт без внимания.

На сцене, сооружённой без ведома администрации прихода Св. Екатерины, в течение всего вечера устраивались грязные танцы и пошлые представления с участием раздетых женщин и трансвеститов, оскорбляющие не только чувства верующих, пришедших на богослужение, но и всех порядочных горожан, пришедших на праздник с детьми.

Мощное звуковое сопровождение сделало невозможным проведение вечернего богослужения, а группа пьяных зрителей перекрыла проход ко главному входу в храм. Сотрудники милиции равнодушно смотрели на бесчинства распоясавшейся толпы, а во дворах церкви полностью отсутствовала охрана порядка. Лишённые всякого стеснения, зрители так называемого «парада любви», проводимого клубом «Центральная станция», популярным среди гей-публики Петербурга, с шумом врывались в храм, распивали спиртные напитки и справляли естественные потребности на главном крыльце и у входов в подвалы церкви. Святое место было осквернено. Мы считаем, что те, кто организовал отвратительное шоу и дал разрешение на его проведение в этом месте, несут полную ответственность за творившиеся бесчинства перед людьми, чьи нравственные и религиозные чувства были оскорблены.

Если и вас оскорбило происходившее перед храмом 27 мая, пишите нам.
главный редактор католической газеты «Свет Евангелия» Виктор Хруль

«Я потрясён тем, что произошло в Санкт-Петербурге, — сказал в беседе с нашим корреспондентом митрополит Тадеуш Кондрусевич, ординарий архиепархии Божией Матери в Москве. — Мало того, что пропагандируется безнравственность, так ещё открыто попираются права верующих. В Федеральном Законе „О свободе совести и о религиозных объединениях” сказано: „Проведение публичных мероприятий, оскорбляющих религиозные чувства граждан, вблизи объектов религиозного почитания запрещается” (ст. 3, п. 6). А недавно одним из депутатов Государственной Думы было направлено предложение внести исправления в эту статью, чтобы подчеркнуть, что подобные вещи нельзя творить не только непосредственно у культовых зданий, но и в отдалении от них! Власти же Санкт-Петербурга попирают таким образом, и Закон, и права человека». Очевидно, что события 27 мая станут центральной темой его переговоров с вице-губернатором Санкт-Петербурга, назначенными на ближайшую субботу.

Митрополит, благодаря всех выразивших поддержку католикам, заявил, что солидарен с протестами верующих других Церквей и конфессий против проведения подобных мероприятий, тем более, на центральных улицах российских городов, и в ближайшее время намерен обратиться с открытым письмом к «российскому обществу, государственным властям и религиозным организациям и призвать их объединить усилия перед лицом нового вызова».

================================
Ну что ж. Пора попрощаться с "руководящей и направляющей" ролью христианской церкви в мире. Время неоязычества, скоро опять уйдем в катакомбы и, может быть, оно и лучше для веры. Земная власть - это не для церкви. И, наверно, сами виноваты, потому что откуда вот это все выросло, почему не удержали власть над душами? Жалко людей, которые соблазнятся и погибнут. А за христианство бояться нечего, оно во время гонений только крепнет и сияет славой мучеников и подвижников.

@темы: Православие, Жизнь

---

Морские коньки и драконы

Я вот этих рыб я люблю, они хорошие и не страшные, а симпатишные

@темы: Картинки

---

А я против

Да, спешу отмазаться от предыдущих постов. Мне это все совсем не нравится. Д Аннунцио не мой герой. Что-то во всем этом есть неизъяснимо пошлое, вонь дурного вкуса с ног сшибает.

Всплески красноречия, типа "Мы — это горстка просвещенных людей, мистических творцов, которые призваны посеять в мире семена новой силы, что прорастет всходами отчаянных дерзаний и яростных озарений…" И убогое кредо самого д Аннунцио: "Я всегда жил против всего и против всех, утверждая, подтверждая и прославляя сам себя." (Похоже на запись в дневничке 15-летнего начинающего сатаниста рядом с рецептом зелья от прыщей). Записи в блокноте: "Я, как стрела, устремлялся на балкон", «Обладание городом похоже на обладание пылкой женщиной».

И все красивые слова закономерно как начинаются, так и кончаются блядями, кокаином, сифилисом и просранными полимерами.

В общем, я за жизнь и ответственность, против понтов и красивостей такого рода.

@темы: Жизнь, Я такой нежный, нах мне это показывают?

---

Фиуме - флибустерская республика из бредовых видений поэта-кокаиниста

«Город жизни»

Я всегда жил против всего и против всех — не только в итальянском Фьюме, — утверждая, подтверждая и прославляя сам себя. Я играл с судьбой, с событиями, со жребиями, со сфинксами и химерами.


«Секретная книга»

12 сентября 1919 года стал первым днем сумасшедшей, противостоящей всему миру флибустьерской свободной республики. Д’Аннунцио объявил об аннексии итальянским королевством города Фьюме. В декабре город переименуют в «Свободное государство Фьюме». Оно станет единственным в мире, пусть эфемерным, государством, где в конституцию входила обязательное обучение музыке. И сама власть должна быть «децентрализована, чтобы обеспечить гармоническое существование всех составляющих его элементов». То есть само государство мыслилось как совершенное музыкальное произведение.

Настал звездный час Д’Аннунцио. Вся жизнь его была восхождением на эту гору, на эту безумную высоту, к этому одиночеству короля и правителя, к существованию в роли кондотьера, а все последующее будет уже плавным скольжением вниз. Но пробил звездный час и для мало кому известного городка, чье имя и с итальянского и с сербского переводится как «река». Маленький рыбацкий поселок был некогда римской Тарсатикой, но Италии не принадлежал никогда. Почему выбран был именно Фьюме из всех других возможных целей на Адриатике? Скорей всего изза патриотической активности итальянской (преобладающей) части его жителей. А может быть, сластолюбивый Д’Аннунцио как очарованный влекся к этой заветной точке в глубине залива Карнаро, раскинувшего свои холмистые, голубые берега по обе стороны города, шел на зов географической женственности?

И кроме того, Д’Аннунцио всегда помнил слова Данте из 9 песни «Ада» о том, что «com’a Pola, presso del Carnaro ch’Italia chiude e suoi termini bagna» («Пола, что на берегу Карнарского залива, полагающего предел Италии и омывающего ее границы»), и как поэт мыслил себя исполнителем воли другого величайшего поэта. Ведь Фьюме находится на берегу Карнарского залива, севернее Полы и, следовательно, по начертанию Данте входит в итальянские владения. Мечту об итальянской Адриатике он выразил еще в трагедии «Корабль», с молодости она как идея фикс преследовала его — «горчайшая Адриатика» (такой она стала с момента поражения итальянского флота в 1866 году при Лиссе) перестанет быть горькой. Обретение Триеста и Истрии было недостаточным и даже оскорбительным итогом войны. Захват Фьюме — логическое следствие народного недовольства.

Разумеется, Фьюме — это только начало, думали те, кто захватывал его, — вся Адриатика станет итальянской. А другие надеялись, что с Фьюме начнется покраснение всей Италии, что его захват станет началом революции. Так думали анархисты и фашисты, так мечталось в Москве. Но там поначалу не знали, чего ожидать от всей авантюры — начало ли это революции или имперский захват. Маяковский увидел в этом смешную сторону и написал яркое, запоминающееся, забавное, но несправедливое двустишие: «Фазан красив, ума не унции. / Фьюме спьяну взял Д’Аннунцио». Внимательный читатель знает, что Д’Аннунцио почти не пил, он был пьян и без вина. (Правда, он все чаще после потери глаза прибегал к помощи кокаина). Его опьянение было другого, высшего порядка — опьянение безграничными возможностями жизни, открывшимися во время войны, всегда ломающей привычные рамки бытия.

Итак, вернемся в 12 сентября 1919 года, первый день долгого карнавала, безумного праздника. Около полудня колонна въезжает во Фьюме — город, в котором живет итальянский дух, несмотря на долгое австрийское господство. В узких улочках, мощеных мелким булыжником, застроенных низенькими домами, еще прохладно, утренний бриз веет над городом, еще не знающим о перемене своей судьбы. Д’Аннунцио встречают только вооруженные отряды (среди них и женские) под водительством Хост Вентури. Они постарались собрать в городе как можно больше солдат и моряков и помешали отплытию из фьюманского порта броненосца «Данте Алигьери». Так что имя Поэта носилось в воздухе и как бы благословляло Д’Аннунцио.

А он, утомленный двумя бессонными ночами и все еще страдавший от лихорадки, был препровожден соратниками в отель «Европа».

Но через два-три часа Гвидо Келлер разбудил Д’Аннунцио и подал ему послание от жителей города, адресованное «губернатору». — «Кто? Я? Губернатор?» — изумился тот. Но тут же вскочил и, выйдя на балкон, произнес речь.

Итальянцы Фьюме! В этом безумном и подлом мире наш город сегодня — символ свободы. Этот чудесный остров плывет в океане и сияет немеркнущим светом, в то время как все континенты Земли погружены во тьму торгашества и конкуренции. Мы — это горстка просвещенных людей, мистических творцов, которые призваны посеять в мире семена новой силы, что прорастет всходами отчаянных дерзаний и яростных озарений…

Закончив говорить, он развернул и поцеловал привезенное с собою итальянское знамя — тот самый стяг Д’Аннунцио уже целовал, выступая на Капитолии. Команданте призвал горожан поклясться на этом символе героизма и патриотизма, что они всегда будут верны Италии.

Так, как по мановению волшебной палочки или как во сне, поэт обрел новую ипостась — правителя, царька крохотного государства, похожего на вымысел или мечту. Открылась возможность проведения невиданного эксперимента — создания идеального города-государства. Но как всегда, получилось совсем не то, что замышлялось.

Первым делом Д’Аннунцио выпустил воззвание, в котором объявлял о победе, освобождении и окончательном присоединении Фьюме к Италии. Он заявлял, что берет власть в свои руки. На что, конечно, не имел полномочий и права. Итальянское правительство не желало ссориться с союзниками. В глубине души Д’Аннунцио надеялся, что как только он войдет во Фьюме, правительство Нитти падет и весь новый мировой порядок, установленный в Версале, изменится. Однако этого не произошло.

Уже вечером 12 сентября вся Италия узнала о захвате города, а на другой день газеты всего мира оповестили об этом.

Осенью 1908 года в Милане случилась судьбоносная автомобильная авария. Пытаясь объехать двух занявших проезжую часть велосипедистов и не справившись с управлением своего Bugatti, поэт и миллионер Филиппо Томмазо Маринетти оказался в грязной сточной канаве.
Главный учредитель футуризма

Д’Аннунцио в тот же вечер разместился вместе с соратниками в живописном палаццо на берегу моря, принадлежавшем ранее австрийскому губернатору. <…>

Город был окружен войсками. Над городом кружил самолет, посланный правительством, он тоже разбрасывал листовки (до боли знакомое Д’Аннунцио дело) с приказом генерала Кавильи, назначенного комиссаром Венеции Джулия, считать всех легионеров дезертирами. Д’Аннунцио выступил с негодующей речью. Маринетти остроумно назвал воинов Фьюме «дезертирами — вперед» (в будущее), атакующими неведомого врага, то есть, по сути, футуристами.

Лозунгом дня стало не очень приличное выражение ME NE FREGO — которое можно условно перевести как «мне наплевать».

Легионеры (как стали называть добровольцев) повторяли его по любому поводу. И с тех пор выражение «менефрегизм» вошло в итальянский язык. Наплевать на то, что все против нас. Это выражение вышили на голубом вымпеле легионеров. И эту надпись сбрасывали летчики на Триест. «Мои люди не боятся ничего, и даже слов», — заметил по этому поводу Д’Аннунцио.

«Мы одни против всех — у нас есть только отвага и больше ничего», — с такими словами обратился Команданте к легионерам.

В блокнот он записал: «Обладание городом похоже на обладание пылкой женщиной».

Почти каждый день он произносил речи с балкона дворца.

В итальянском Фьюме я понял различие написанной речи от импровизации.

…Народ кричал и неистовствовал, вызывая меня. Под окнами обезличенная человеческая масса бурлила, вскипала, взрывалась как расплавленная материя.

Я должен был отвечать их устремлению, должен был поддержать их все более пламенную любовь ко мне, все более раскаленную — ко мне одному. И все это только благодаря моему присутствию, моему голосу, жестам, моему бледному лицу, моему подслеповатому взору.

…Сила, которую невозможно было сдержать, поднималась в груди, сжимала горло, мне казалось что между зубами и языком возникает свечение. Я начинал кричать.

Мои помощники подбегали, распахивали двери. Я, как стрела, устремлялся на балкон. Шел ли я к зверям, к душам? Да, к народу.

Я видел своим покалеченным глазом небесную звезду. Обрывок облака, карнарскую бурную толпу, луч божественного присутствия. Говорил… доводя свою страсть до неслыханного исступления.

20 сентября состоялся небольшой военный парад в честь «освобождения» города. Д’Аннунцио подъехал на машине и смешался с народом. Маринетти (который тоже примчался во Фьюме в первые же дни) был поражен, как легко и непринужденно он сходится (по видимости) со всеми — с детьми, солдатами, и уж конечно, женщинами. Ардити в черных рубашках с черными же знаменами, украшенными черепом и костями, стрелки, летчики прошли, чеканя шаг, по площади Данте. Замыкали парад бронемашины, ощетинившиеся пулеметами, будто нацеленные на принимающего парад Команданте. Толпа веселилась, женщины сходили с ума от радости. Д’Аннунцио произнес речь и затем дал слово Маринетти.

После парада началось всеобщее празднование. «Город жизни», как назвал Фьюме Д’Аннунцио, действительно жил — весело и безоглядно.

«Команданте» был окружен всеобщим обожанием. <…>

Во Фьюме все подчинялось Команданте, военные и гражданские, но полиция по-прежнему ходила в старой австрийской униформе. Впрочем, она и не вмешивалась ни во что. Рабочие были в основном страстными приверженцами новой власти, и только администрация сохраняла проавстрийские симпатии.

Многие наголо брили голову, чтобы походить на Команданте, другие наоборот отращивали волосы до невероятной длины. В моду во Фьюме вошли черные фески, крылатка и черный галстук, и даже женщины носили с собой кинжалы. Почти все легионеры нюхали или курили наркотики, гомосексуальная практика распространилась среди них очень широко. Но и в женщинах недостатка не было, чуя поживу, со всей Италии в город хлынули проститутки. Никто ничего не стеснялся. Это была своего рода «героическая оргия», как выразился один из фьюманцев.

Молодой левый писатель Джованни Комиссо, служивший в армии, узнав о захвате города, сбежал и приехал защищать Фьюме. Он свидетельствовал, что всюду «цвела любовь без границ».

Д’Аннунцио окружал себя странными личностями — вроде Келлера, безоглядными идеалистами, миллионерами, приехавшими в поисках приключений, нищими молодыми людьми, относившимися к нему как к идолу и оракулу. «Судьба сделала меня князем молодости в конце жизни», — сказал однажды Д’Аннунцио. Культ молодости царил в городе, и знаменитый фашистский гимн «Молодость» был создан во Фьюме. Его, как и черные фески, позаимствовали фашисты. Город любви и молодости был отчасти предчувствием будущего поколения «детей-цветов». <…>

В городе царила свобода нравов, повсюду открывались бордели, и скоро венерические болезни поразили множество легионеров. Д’Аннунцио пытался утихомирить своих воинов, утверждая, что сам сохраняет «францисканскую чистоту».

Но мало кто верил в это. Он часто приглашал к себе проституток, порой по четыре женщины в день. Несмотря даже на приезд новой возлюбленной Луизы Баккара он завел интрижку с певичкой Лили де Монтресор и щедро платил ей. Душа его требовала музыки и изящества, а тело — «дикого разврата». К тому же он еще сильнее пристрастился к кокаину, как и большинство легионеров. Этот наркотик продавали задешево на всех углах. Летчики даже в воздухе нюхали его.

Как мотыльки на огонь, к городу устремились авантюристы, политики, художники и музыканты. А также шпионы всех стран и провокаторы.

Анархисты и радикальные социалисты поверили в то, что во Фьюме зажжется свет свободы и осветит Италию, а за ней и весь мир. Они надеялись, что Д’Аннунцио отважится перебросить движение в Италию. С этой надеждой приехали во Фьюме такие известные революционеры, как Энрико Малатеста, Джачинто Серрати и Никола Бомбаччи. Они были готовы на все. Бомбаччи заявил: «Даннунцианское движение — революционно, поскольку Д’Аннунцио — революционер». И ссылался на слова Ленина, будто бы услышанные им в Москве: «Д’Аннунцио — единственный революционер в Италии». Правда, Ленин не столько хотел похвалить Д’Аннунцио, сколько упрекнуть социалистов в бездействии. В городе было немало просоветских элементов. Советское правительство и, в частности, Ленин питали надежды на создание социалистической республики, острова протокоммунизма в море чистогана. ЧК засылало своих агентов — один из них был некий инженер Водовозов. Но вероятно, все ограничивалось добыванием информации.

И хотя Команданте разрешил распевать на улицах «Бандьера росса», он не хотел, чтобы его смешивали с большевиками. «Учение Ленина потонуло в крови, пусть здесь большевистский репейник превратится в итальянскую розу, розу любви». («Бывают странные сближения». Эти слова Д’Аннунцио таинственно соотносятся со строками Владислава Ходасевича, буквально повторяя их: «Привил-таки классическую розу / К советскому дичку»).

Кроме всего прочего, Д’Аннунцио разрешил разводы, и изо всей Италии к нему устремились желающие развестись. (В Италии развод станет возможным только в 70-е годы XX века.)

Во Фьюме царствовала атмосфера карнавального праздника, а во время праздника снимаются все запреты и табу, смещаются границы реального и сна, жизни и искусства. Такое понимание шло от самого Команданте, считавшего фьюманское дело (помимо политики) восстанием против пошлой реальности. Это был город-эксперимент, город-утопия, и туда стремились авангардисты всех мастей.

<…> Опьяненный первым успехом и энтузиазмом прибывающих волонтеров, Д’Аннунцио говорил и писал о своем намерении выступить против правительства. Решившись стоять до последнего, он приказал минировать порт, и 10 октября его моряки заставили отклониться от курса и направиться во Фьюме корабль «Персия», вышедший из Триеста с грузом оружия и товаров для Белой армии во Владивостоке. <…>

По этому поводу Д’Аннунцио сделал заявление, смутившее буржуазию, поддерживающую его до этого времени: «Оружие, предназначенное для подавления свободы русского народа, послужит народу фьюманскому. Мы защищаем свободу всех народов и поддерживаем их борьбу против национализма, капитализма и милитаризма». Нитти, желая снять с себя подозрение союзников в том, что захват втайне инспирирован правительством, почти сразу объявил частичную блокаду города. Блокада только больше сплотила разношерстное население Фьюме.

Командующий правительственными войсками, окружавшими город, генерал Кавилья, которому было поручено покончить с Фьюме, решил для начала встретиться с Команданте, чтобы предотвратить кровопролитие. После беседы с глазу на глаз генерал обратился к королю и военному министру с просьбой аннексировать Фьюме, потому что победить преданных Д’Аннунцио бойцов можно только с огромными потерями, и война с ними означает гражданскую войну. Он даже пригрозил отставкой, если в Риме не поймут истинного положения вещей. Генерал и Д’Аннунцио продолжали вести переговоры, которые ни к чему не привели.

<…>

Ближе к зиме начались настоящий голод и безработица. Не было угля и теплой одежды. Надо было что-то предпринимать для поднятия духа.

В ночь на 14 ноября в море вышел большой торпедный катер «Нулло» в сопровождении корабля «Кортелаццо» с двумя батальонами легионеров на борту, миноносца и «маса». На торпедном катере находился Д’Аннунцио, и с ним Джурьяти, Хост Вентури, Гвидо Келлер, летчики Кабруна и Рейна, герой «Буккарской издевки» капитан Риццо. Они направлялись к Дзаре (ныне Задар), чтобы прекратить всякие разговоры об эвакуации итальянских войск из Далмации. Когда они достигли этого города, итальянский адмирал Энрико Милло, назначенный губернатором Далмации, поклялся перед легионерами в том, что войска не уйдут с этих берегов. Д’Аннунцио произнес речь. Взволнованная его словами толпа повалилась на колени, и экспедиция вернулась во Фьюме, оставив в Дзаре с разрешения адмирала отряд во главе с Джурьяти.

Настроение жителей улучшилось еще и потому, что флибустьерам удалось захватить торговое судно «Трапани», груженое продовольствием.

С искусством и культурой, как всегда в смутные и голодные времена, в республике Муз дела обстояли гораздо лучше, чем со снабжением продовольствием. В сентябре Луиза Баккара вместе с младшей сестрой Иоландой (Йола), скрипачкой, дала концерт для всех желающих. Через год приедет Тосканини с оркестром, но это будет уже финалом драмы (или оперетты) Фьюме.

Источник

@темы: О книгах, Если дело дойдет до виселицы, пусть на ней болтаются все

---

Д Аннунцио. Жизнь как литературный эксперимент.

11.3.2012
22:00

Габриэле Д’Аннунцио. Крылатый циклоп / 12 марта 1863 года родился итальянский поэт Габриэле д'Аннунцио Вышла первая русскоязычная биография Д’Аннунцио, результат многолетнего изучения иностранных (преимущественно итальянских) источников, это последняя работа Елены Шварц (1948–2010).

Вступление

Личность Габриэле Д’Аннунцио одна из самых сложных в нашей истории и литературе, кажется, он прожил не одну, а десять пересекающихся жизней, создается впечатление, что у него не одна, а десять душ — несогласных друг с другом.
Г. Р. Дзитароза

Он никогда не забывал, что худшее из преступлений — быть посредственным.
Андре Суарес

Исключительная и феерическая личность Габриэле Д’Аннунцио — один из символов fin de siecle. Определение «феерический» можно применить к очень немногим людям — это и «сказочный», и «похожий на фейерверк, человек-праздник». Прославленный поэт, декадент, экстравагантный эстет, arbiter elegantium, журналист, прозаик, драматург и великий любовник (в высоком, да и в низком смысле этого слова). Один из очень немногих итальянцев последних веков, ставший фигурой европейского масштаба. Уже в десятых годах прошлого века, по свидетельству Андрея Белого, его книги стояли на полках уважающих себя русских интеллигентов. Казалось бы — может ли человеческая жизнь вместить больше?

Поэт, превративший свою жизнь в литературную мистификацию. Беспредельно любимый женщинами эстет. Аристократ, дуэлянт, циник, романтик. Он пил вино из черепа девственницы, носил ботинки из человеческой кожи, слыл самым отчаянным и удачливым любителем женщин в Италии. И всеми возможными способами стирал границы между поэзией и реальностью.
Стихийный политик

И вдруг резкий поворот — и на шестом десятке наш герой становится, в подлинном смысле слова, героем, летчиком, совершает во время Первой мировой войны боевые вылеты, бомбит Вену (правда, листовками и по некоторым свидетельствам капустными кочанами, он и в этом своеобразен), теряет глаз при неудачном приземлении.

Но и это еще не все — по окончании войны, недовольный тем, что часть территории, принадлежавшая, как он считал, по праву Италии, передается новорожденному Королевству сербов, вступление хорватов и словенцев (с 1929 года Югославия), Д’Аннунцио во главе горстки энтузиастов захватывает город Фьюме (ныне Риека, Хорватия) и становится правителем этой маленькой и невероятной республики. Целый год существовало это праздничное, безумное государство, промышлявшее пиратством и посвященное поэзии и музыке. Но в конце концов итальянское правительство вынудило Д’Аннунцио с достоинством удалиться оттуда, сохранив лицо.

И тут началась его третья жизнь. Он становится политиком, соперником и другом Муссолини. Об этом темном и сложном периоде его жизни будет подробно рассказано в книге.

Мне кажется, что главная трудность написания биографии — в правильном понимании «темпоритма» (говоря театральным языком) жизни героя. В каждом существовании бывают периоды молчания, «прозябания», подготовки к чему-то значительному и коротких, но ярких вспышек. Жизнь Габриэле Д’Аннунцио — сплошная вспышка. Сплошная яркость и ярость самовыражения. И все же и в ней существуют особые нервные узлы, моменты наибольшего проявления его человеческой сущности. <…>

Д’Аннунцио был одним из первых художников жизни. Наравне с литературой он занимался трудным и восхитительным искусством жизнетворчества.

Он сыграл в своей жизни несколько ролей: поэта, декадента, современного Петрония, героя — летчика и моряка, сладострастника. Хорошо сыграть каждую из них можно, только если ты — чудовище по своей природе, он и был таким монстром, переходящим через все внутренние и внешние границы. Окружающим он приносил только беды. Французский писатель Жак Бенуа-Мешен, восхищавшийся творчеством и жизнетворчеством Д’Аннунцио, посетил его в принадлежавшем писателю на старости лет имении и тонко заметил:

Я спрашиваю себя, может быть — согласно известной формуле — Д’Аннунцио есть не что иное, как безумец, мнящий себя Д’Аннунцио. Но нет, этот случай гораздо интереснее. Одержимый манией величия, он измыслил себя в бредовом сне, но природа одарила его так щедро, что он оказался в состоянии жить в соответствии с мечтой о себе.

В советскую эпоху можно было только упоминать о нем (и то почти исключительно в обличительном смысле), но книги не издавались, пьесы не ставились. Естественно, не существует и биографии на русском языке, предлагаемая книга — первая попытка создать ее.

Во всех энциклопедиях того времени Д’Аннунцио назван «одним из идеологов фашизма». Не собираясь оправдывать или обелять его (да он в этом вряд ли нуждается), хочется только предварительно заметить, что итальянский фашизм разительно отличался от своего германского собрата и не носил такого каннибальского характера. Габриэле Д’Аннунцио находился в сложных и запутанных отношениях с Муссолини, никогда не состоял в партии, и если невольно помог движению, то скорее как эстет и историк, подарив ему приветственный взмах руки, позаимствованный из Древнего Рима, деление войск на легионы, манипулы и центурии, победный клич эйя-эйя-алала,и черные рубашки. Сам же дух торжествующего фашизма был ему противен.

Есть люди, порожденные эпохой, но есть и порождающие ее. Их жизнь — сплошной эксперимент, бесконечный порыв, где все — в первый раз, где все — над пропастью, над обрывом. Габриэле Д’Аннунцио был предметом насмешек, ругани, ненависти, отчаянной любви и поклонения. Многое вменялось ему в вину, однако этому поэту, герою, философу никак не откажешь только в двух вещах — в таланте и невероятной смелости.

<…> Д’Аннунцио не просто писатель, он сам не считал себя исключительно таковым. Он пытался сплавить воедино разные уровни существования — творчество и войну, любовь и расточительность, страсть к украшению жизни, к гармонизации ее.

Источник

@темы: О кино, На фига козе баян, она и так веселая.

---

Этика в защиту инфантицида. Новые достижения научного атеизма

Опять я бедный несчастный спал один дохлый час за всю ночь. Гуга усиленно скреблась все остальное время. Заснула полчаса назад. Ну а я, как дурак, уже за компом. Рассинхронизация у нас.

Правил немножко "Гефестиончика в горах", а теперь мрачные апокалиптические статьи читаю:

"Некоторое время назад публицист Никонов призвал легализовать убийство больных младенцев. Это вызвало бурю возмущения. Сейчас Великобритания переживает похожий скандал - только речь идет о признании допустимым убийства любых вообще младенцев, в том числе, совершенно здоровых. Статью такого содержания опубликовали В "Журнале медицинской этики” Альберто Джубилини из Университета Милана и Франческа Минерва из Университета Мельбурна и Оксфордского университета: “послеродовый аборт” (умерщвление новорожденного) должно быть разрешено во всех случаях, когда разрешены аборты, включая случаи, когда новорожденный не является инвалидом”. “Обстоятельства, при которых это допустимо, включают случаи, когда новорожденный имеет (потенциальную) возможность прожить полноценную жизнь, но благосостояние семьи оказывается под угрозой. Мы используем термин “послеродовой аборт” , а не “эвтаназия” потому что интересы умерщвляемого не обязательно являются главным критерием - в отличие от случая эвтаназии”.

Профессор Савулеску, обиженный на то, что некоторые возмутились этими новшествами этики, пишет: “Что внушает беспокойство - так это вовсе не доводы, изложенные в этой статье, и не ее публикация в журнале, посвященном вопросам этики. Это враждебные, оскорбительные и угрожающие отзывы, которые она вызвала. Больше чем когда-либо, свобода академической дискуссии находится под угрозой со стороны фанатиков, покушающихся на ценности нашего либерального общества”.

На вопрос “а почему, собственно, нельзя убивать младенцев?” невозможно ответить в безбожной вселенной. Как заметил еще Достоевский, если Бога нет, то все позволено - в самом деле, кто ж им запретит? Высшего Судии нет, а земные судьи их в итоге поддержат. Ваш недоуменный крик “ну нельзя же!” разобьется об стену спокойного равнодушия - “почему нельзя-то? вот выдающиеся философы, специалисты по этике, признанные мыслители считают, что очень даже можно”.

В чем уникальная особенность атеизма? Все человеческие культуры - древние греки и египтяне, индуисты и конфуцианцы, мусульмане и христиане - исходили из того, что мироздание обладает определенным смыслом, целью и предназначением; обязанностью человека было понять его место в общей симфонии бытия, осознать свой долг и следовать ему. Атеизм провозглашает радикальную бессмысленность вселенной; как это формулирует, например, известный атеистический активист Ричард Докинз, “во вселенной нет ни добра, ни зла, ни цели, ни замысла, ничего, кроме слепого и безжалостного безразличия”. Если в доатеистических культурах считалось, что миссия человека - употребить свой разум и совесть на то, чтобы найти истину, а потом употребить свою волю, чтобы изменить свою жизнь в соответствии с ней, то в атеистической картине мира это невозможно и бессмысленно - во вселенной просто нет никакой истины о нашем предназначении, которую мы могли бы познать и жить по ней.

Есть известное высказывание - “человек либо живет по своей вере, либо верует по своей жизни”. Если мы не хотим покориться истине и изменить нашу жизнь сообразно ей, мы будем менять наши преставления об истине сообразно нашей жизни - как нам проще и удобней. Удобнее убивать детей - и явится философия, оправдывающая детоубийство. Сначала в утробе, а потом появится и вполне очевидная мысль - а почему и вне утробы-то нельзя? Вы же уже согласились, что в утробе - можно, что такого меняется в процессе родов?

Чтобы убивать детей, надо измыслить философию, в которой они - не люди. И именно такой философии и следуют Альберто Джубилини, Франческа Минерва, Джулиан Савулеску и единомысленные им. Они переопределяют человека так, чтобы исключить младенцев из числа людей - с их точки зрения “реальным человеком” (actual person) можно назвать только того, у кого могут быть планы и устремления - которые будут сорваны, если лишить его жизни. Поскольку у плода в утробе и новорожденного младенца никаких планов и целей нет, человеком его считать нельзя - а значит, можно убить, если он создает какие-либо неудобства “реальным людям”. Подобная философия не нова - ее подробно развивает, например, известный атеистический философ Питер Сингер, тоже сторонник инфантицида - по его убеждению, младенцы (и маленькие дети) “лишены таких определяющих черт личности, как рациональность, автономность и самосознание” и поэтому не обладают правом на жизнь.

В построениях людей, подобных Сингеру или Савулеску есть определенная логика - примите их предпосылки (Бога нет, человек не создан по образу Божию, нет бессмертной души и т.д.) и вы дойдете до их выводов (младенцев можно убивать) - с той же неотвратимостью, с которой самоубийца, выбросившийся из окна, долетает до асфальта. Конечно, есть немало атеистов, которые сохраняют приверженность христианским по происхождению моральным ценностям; как есть и христиане, незаметно воспринимающие философию окружающей их атеизированной культуры. Живые люди нелогичны. Но общая тенденция налицо.

Скользкий склон поистине скользок. Когда речь шла о легализации абортов, довод “эдак вы и убийства уже рожденных детей дойдете” звучал риторическим преувеличением. Сейчас это уже не преувеличение. До чего дойдет прогресс в будущем? На собраниях прогрессивных элит будут подавать хорошо прожаренных младенцев под красное вино? Тем более, что передовые мыслители (такие как Сингер и Докинз) уже признали, что ничего не имеют против употребления человечины в пищу.... То что позавчера было жуткой, гротескной фантастикой, вчера – уважаемое мнение, а сегодня – допустимая практика, а завтра – практика обязательная.

Но вот что интересно, и - насколько это слово уместно, говоря о вещах столь мрачных - забавно. Британские “специалисты по этике” недовольны тем, что многие их сограждане, не столь продвинутые, реагируют на их философские рассуждения с руганью и угрозами. Это-де нарушает их, философов, право на свободу слова.

Но на чем основаны их притязания на то, что у них есть права, которые другие люди обязаны соблюдать? Если у заведомо невинных человеческих существ нет даже права на жизнь, то с чего они вообразили, что у них есть какие-то права? Как такая странная идея пришла в их головы? Если они считают, что никто не обязан щадить жизни младенцев, почему они возмечтали, что кто-то обязан щадить их жизни?

Если Бога нет, то все позволено не только вам - но и по отношению к вам. “Послеродовой аборт” можно с таким же успехом произвести и по отношению к его идеологам. Но люди, которые отменяют заповедь “не убий” в отношении младенцев, требуют тщательнейшего соблюдения заповеди в отношении себя любимых - так что даже интернет-угрозы вызывают у них искренне негодование.

По их мнению, мы должны (увы, это относится к России не менее, чем к Британии) принимать навязанные ими представления о добре и зле, правах и обязанностях, мы должны следовать их представлениям, их картине мира. Эта картина объявляется “прогрессивной”, в то время как взгляды людей, не согласных с их убеждениями - в частности, с тем, что малых детей можно убивать - характеризуются как “фанатичные”, “отсталые” , “иррациональные”, “угрожающие ценностям либерального общества”.

Но на любое заявление типа “вы должны”, нам в этом случае следует спрашивать - “кому? Вам? С чего вы взяли?”. Мы ничего не должны этому тяжкому злу и безумию. Напротив, мы должны противостоять ему из всех сил."

Сергей Худиев, Источник

@темы: Жизнь, И на луну не голоси

---

Семь самых неожиданных мест, где наука обнаружила жизнь

Жизнь – весь смысл существования вселенной. Без живых существ весь этот огромный небесный механизм был бы просто будильником на кладбище. И нашей планете, похоже, выпало отдуваться за всё мироздание ­– судя по тому, как густо она заселена.

А учёные не перестают удивляться, обнаруживая жизнь в самых, казалось бы, абсурдных местах. Таких, как…

1. Озеро кипящего асфальта

Озеро Пич-Лейк (переводится как «битумное озеро»; прим. mixednews), что находится на карибском острове Тринид, похоже, задумывалось как филиал преисподней. Только представьте: котёл с поверхностью 46 гектар и глубиной 75 метров, в котором постоянно кипит, булькает и испускает углеводородные пары смолистая жижа. Снизу варево подпитывается нефтью.

Казалось бы – какая уж тут может быть жизнь? Ан нет! Оказывается, в асфальтовом озере живут, размножаются и чувствуют себя превосходно десять миллионов живых организмов. Десять миллионов на каждый грамм озера.

2. Скованные льдом и временем

Озеро Унтер-Зе , что в Антарктике, находится в замороженном состоянии, по меньшей мере, сто тысяч лет. Пополняется оно исключительно за счёт воды тающих ледников, и теряет воду, только путём сублимации (т.е. перехода из твёрдой фазы в парообразную, минуя жидкую; прим. mixednews) льда в атмосферу. Среда в озере настолько щелочная, что, по водородному показателю, сравнима с обычным отбеливателем.

Это настолько абсурдное место, чтобы пытаться найти там привычные для нас формы жизни, что на изучение озера снарядили группу NASA в компании с командой SETI (Search for Extraterrestrial Intelligence – Поиск внеземных цивилизаций; прим. mixedmews). Интерес NASA объясняется тем, что наличие жизни в озере Унтер-Зе косвенно доказывает существование жизни на Энцеладе, замороженном спутнике Сатурна.

«Если жизнь есть и там – она есть везде!» – заявили космические специалисты.

3. В условиях гравитации, равной 400 тысяч g

Японские учёные доказали, жизнь может приспособиться к условиям гипергравитации – среде, в которой сила тяжести превышает земную более чем в 400 раз. Они поместили колонии бактерий в ультрацентрифугу и стали раскручивать с ускорением в 3,9 миллионов метров в секунду в квадрате.

Форма жизни, которую они тестировали, не просто выжила. Она продолжила расти.

Чем форма жизни проще, тем легче она адаптируется. Среда, убийственная для высокоорганизованных существ, оказывается вполне подходящим местом для обитания и размножения простейших и примитивнейших. Чем, по всей вероятности, объясняется неизменно высокий рейтинг фатальных для нормального человеческого мозга реалити-шоу.

Кроме того, раз уж бактерия Parococcus denitrificans выжила в условиях повышенной гравитации, это означает, что после столкновения Земли с метеоритом жизнь на нашей планете продолжится – хоть и без нас с вами.

И, что не менее важно – после открытия японских учёных список потенциально обитаемых планет значительно расширился. Не исключено, что бактерии могут найтись даже на так называемых «коричневых карликах» гравитация которых превышает земную в 100 раз.

4. Облучённый разреженный воздух

Три вида бактерий – экстремалов обнаружены в верхних слоях земной атмосферы. Индийские учёные уже несколько лет изучают стратосферу при помощи специальных газовых баллонов, парящих на высоте 12-14 тысяч метров. С помощью этих штуковин и удалось обнаружить ни на что не похожие живые организмы.

Этим существам разряженного воздуха более чем достаточно, а убийственное для всего живого ультрафиолетовое излучение они переносят без всяких проблем.

Это плохая новость для тех, кто верит в стерилизацию ультрафиолетом как универсальную защиту от любой заразы. И хорошая – для сторонников гипотезы под названием «панспермия» – согласно которой жизнь на Земле появилась в результате переноса «зародышей жизни» с других планет.

Действительно, выносливость обитателей стратосферы говорит о том, что эти микроорганизмы вполне могли прилететь из космоса на каком-нибудь астероиде.

5. Титаник

Просто поразительно, с каким неисчерпаемым энтузиазмом бактерии стремятся освоить новые среды. Взять, к примеру, бактерию Halomonas titanicae. У этого создания одно-единственное предназначение – поедание Титаника.

И это при том, что, как вы понимаете, морское дно не усеяно Титаниками. А значит, как только эти 50 тысяч тонн металлолома оказались на дне, природа начала работать над выведением вида, которому этот хлам придётся по вкусу.

6. Скалистый грунт

Колония бактерий-экстремофилов обосновалась на дне золотодобывающей шахты в Южной Африке и живёт себе припеваючи в полной темноте, на глубине двух с половиной километров.

Эта форма жизни отрезана от солнечного света, который прежде считался «источником всего живого», уже много миллионов лет. Выяснилось, что бактерии черпают нужную для роста и размножения энергию из водорода, которого в окружающей их горной породе предостаточно.

Как и полагается обитателям глубокой тьмы, они не очень шустрые и размножаются довольно медленно. В то время как другие бактерии успевают удвоиться каждый час, этим для того же самого требуется не меньше 300 лет.

7. Чернобыльский реактор

В очередной раз потрясающая способность жизни приспосабливаться к самым экстремальным условиям была доказана, когда люди послали робота в самое сердце чернобыльского реактора. Робот обнаружил живую чёрную субстанцию с внутри саркофага над 4-м разрушенным блоком.

Эти микроскопические грибы обходятся без фотосинтеза и умудряются использовать ядерную радиацию как источник энергии – вместо солнца.

@темы: Жизнь, Можно сделайт отлишни шушель

---

Прочел статью про лабрадоров "Последние ангелы на земле". А может правда ангелы-хранители каким-то образом вселяются на время в домашних зверей, у них очень ангельская роль в человеческой жизни - спасают, утешают, радуют, когда все бросят человека, они остаются.

@темы: Картинки

---

Смешно про жизнь

xxx: Он придурок. После развода сделал на обручальном кольце гравировку, как на Кольце Всевластия и собирается летом в экспедицию со спелеологами, чтобы оставить его в какой-нибудь подземной пещере.

Brandon: В танковых войсках служил. Наводчиком. Так вот, были боевые стрельбы, мишень на расстоянии 1 км. Кто с первого раза в мишень не попадал, тот брал 30-тикиллограмовый снаряд в руки, бежал с ним до мишени, хуячил мишень пока она не упадет, и возвращался со снарядом на горбу обратно. Иногда заставляли это делать ползком. Суровая служба)

Один раз отмерь, семь раз отрежь и отдай коту

@темы: Жизнь, Le zapoj